Гостевой блог › "...Ведь Это - НАШИ Горы..." или В Поисках Наследия Древних Ариев

Начать этот топик меня побудила острая необходимость поделиться с Коллективным Разумом всей накопленной информацией, а также весьма интересными обнаруженными фактами и домыслами, и, по возможности, обменяться знаниями в той области, о которой пойдёт разговор.

Многие из Индостанцев являются людьми ищущими и интересующимися, многих из нас толкает в путь не только желание поваляться под пальмой, но и вечный поиск Истины и Бога. Кто-то едет за этим в Тибет, кто-то - в Варанаси, а кто-то - и в джунгли Амазонии.

Как и многие, я также что-то искал в Индии, и, даже при бессистемном и дилетантском подходе, смог увидеть и понять много весьма интересных вещей, кардинальным и бесповоротным образом изменивших всё мироощущение. Многое из увиденного позже получило подтверждение из научных источников - книг и исследовательских статей.

Да простят меня последователи всех современных религий, но иногда сложно не задуматься о том, что, в сущности, все они говорят об одном и том же, только это общее, единое "одно и то же", давным-давно было разделено географически и этнически, и его кусочки обросли со временем более поздними, различающимися у разных народов и культур, а посему - имхо, субъективными внешними слоями верований и убеждений.

Многое из того, что когда-то имело некий сакральный смысл в процессе эволюции религий превратилось совсем в другое явление, об истинном древнем значении которого современные люди могут только догадываться, а в большинстве своём - и вовсе не знают, как, например, о том факте, что пасхальное "катание яичек" у православных христиан имеет глубокие языческие корни (http://heathenism.ru/stati/4162).

Со временем, стало совершенно ясно, что современный брахманический индуизм со всеми его многочисленными вариациями, а также буддизм, равно как и все авраамические религии имеют под собой прочное основание из более древних обрядов и культов. Что и понятно - любой новой религии было проще укрепляться наслаиваясь на старое, нежели полностью отрицая его и борясь с ним, хотя были и такие случаи, конечно.

Так я пришёл к осознанию того, что искать древнюю истину в современном брахманизме можно примерно с таким же успехом, что и в любой другой из современных главных религий.

Если же вопрос стоит о корне всех религий - то без тщательного анализа и фильтрации всех многочисленных субъективных наслоений не обойтись.

Поездки по Индии и Шри-Ланке привели к ясному пониманию того, что чем глубже я погружаюсь к корням буддизма и индуизма, тем ближе становлюсь к некоему единому корню - тому самому, который в виде Ригведы достался древним индийцам от потомков переселенцев-арийцев. Гимны Ригведы написаны на наиболее архаичной форме ведического санскрита, что говорит об их первичности, с точки зрения теории развития религии, упомянутой выше. В поддержку этой теории выступают многие известные специалисты, в том числе и Рыбаков Б. А., автор книги-исследования "Язычество древних славян". Издательство 'Наука', 1981 г.

Индо-арийская миграция в северные районы Пенджаба примерно совпадает по времени с закатом Цивилизации Долины Инда или Хараппской цивилизации - одной из трёх наиболее древних цивилизаций человечества, наряду с древнеегипетской и шумерской. Из всех трёх она занимала наибольшую площадь. Развивалась в долине реки Инд в XXIII—XIX веках до н. э. до прихода ариев, во II тыс. до н. э. Наиболее значительные центры — Хараппа, Лотхал и Мохенджо-Даро. (http://ru.wikipedia.org/wiki/Индская_цивилизация). Многие из учёных-историков соглашаются с тем, что ведическая культура Индии представляет собой фактическую смесь из верований иммигрантов-арийцев и аборигенных обитателей Индии - дравидов, живших в своих городах. В Ригведе, однако, акцент повествования делается не на аспектах осёдлой дравидской культуры, а на сражениях колесниц (пришедших вместе с арийскими переселенцами) и аспектах кочевого животноводства. Логично предположить, что именно эта часть древнеиндийских текстов и является арийским наследием всей индийской цивилизации, из которого выросло пышное древо современных религий полуострова Индостан. (http://en.wikipedia.org/wiki/Indo-Aryan_migration#Rigveda)

Осознание того факта, что крупицы этого наследия можно проследить и в культуре других арийских народов привели меня к началу изучения традиционных славянских и пра-славянских верований и дальше - в настолько неожиданные и удивительные места нашей необъятной Родины, что я не мог себе и предположить.

Итак. перед Вами три святилища. Что между ними общего?

"...Индоарийские миграции — гипотетические доисторические миграции индоевропейцев в Индию, где они осели на северо-западе этого субконтинента (территория современного Пакистана) и далее распространялись по всей северной части Индии. Представления о ранних миграциях ариев в Индии сложились преимущественно на основании лингвистических доказательств, а также этнографического анализа ведической религии, ритуалов, поэзии, социальной организации и распространения колесниц в древней Индии, характерных для вооружения раннеиндоевропейских племен. В то же время на основании генетических исследований нельзя заключить, что количество индоевропейских переселенцев было сравнимым с местным населением, от которого преимущественно происходит современное население Южной Азии.

Индоарии, переселившиеся в древности в Индию, представляли собой часть протоиндоиранских племен, происхождение которых связывают с поселением бронзового века Синташта и андроновской археологической культурой к северу от Каспийского моря. Эпоха миграций совпадает с срединой/концом бронзового века и позднехаррапской цивилизацией в Индии (1700—1300 гг. до н. э.).

Под влиянием ранних индоарийских переселенцев за Гиндукуш (в начале новой эры была ещё одна волна миграций индоевропейских народов в Индию, связанная с кушанской экспансией) в Южной Азии сложилась ведическая цивилизация раннего железного века. В этот период индоарийское население постепенно распространялось на восток, в долину Ганга, где образовалось царство Кошала и другие ранние государственные образования. Археологически этой эпохе соответствуют культура чёрной и красной керамики и культура серой расписной керамики..."

http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D0%BD%D0%B4%D0%BE%D0%B0%D1%80%D0%B8%D0%B9%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D0%BC%D0%B8%D0%B3%D1%80%D0%B0%D1%86%D0%B8%D0%B8

Это то, что касается Индии. Далее придётся процитировать множество выдержек из книги "Язычество древних славян" (Рыбаков Б.А.) Москва. Издательство 'Наука', 1981 г. Книжка занятная, и многие исследователи ссылаются именно на неё. Вот что я вычитал:

«...В большинстве исследований pyсское язычество пpедстает пеpед нами как гpомоздкое, но единое целое, pасчлененное на две темы лишь по хаpактеpy инфоpмации о нем. Пеpвая тема связана с летописями и цеpковными поyчениями X - XIII вв., говоpящими о свеpжении языческих богов и поpицающими пpодолжавшееся почитание их. Втоpая тема возникла в pезyльтате сопpикосновения наyки с этногpафическими, бытовыми пеpежитками язычества в pyсской деpевне XVIII - XIX вв. Обе эти темы изyчались по сyществy pаздельно пpедставителями pазных наyк, и если сливались в общих обзоpах, то в большинстве слyчаев механически.

Рассмотpение славянского язычества оказалось почти отъединенным от общих пpоблем истоpии пеpвобытной pелигии, хотя, pазyмеется, пpи анализе этногpафических данных yказывалось на наличие пеpежитков тотемизма или на магический хаpактеp заговоpов и обpядов.

Пpоблема эволюции языческого миpовоззpения на пpотяжении тех тысячелетий, котоpые пpедшествовали пpинятию хpистианства, почти не ставилась. Отмечалось лишь выветpивание, ослабление язычества, пеpеходившего в "двоевеpие"...»

«...генеалогия богов важна для нас тем, что летописец снабдил их имена славянскими паpаллелями.

Тpетьим цаpем после всемиpного потопа был "Феоста (Гефест) иже и Съваpога наpекоша егyптяне". Сваpог, очевидно, божество неба, так как индийское "svarga" означает небо; в pyсских источниках известен и сын Сваpога - огонь-Сваpожич. В соответствии с этой огненно-небесной сyщностью Сваpог одаpил людей yмением ковать металл: "...въ вpемя цаpства его спадоша клеще с небесе, начаковати оpyжье. Пpеже бо того палицами и камением бьяхyся. Тъ же Феоста закон yстави женам: за един мyжь посагати и ходити говеющи [воздеpжанно]... и въстави единомy мюжю единy женy имети и жене за один мyжь посагати. Аще ли кто пеpестyпить - да ввеpгyть и в пещь огненy (сего pади пpозваша и Сваpогом). И блажиши и египтяне". (Повесть вpеменных лет. М.; Л., 1950, с. 198.)

После Гефеста-Сваpога два десятка лет цаpствовал его сын "именем Солнце, его же наpичють Дажьбог": "От нележе начата человеци дань давати цаpем". В этих выписках с комментаpиями мы видим своеобpазнyю попыткy пеpиодизации всей человеческой кyльтypы.

1-я стадия. Люди живyт в каменном веке, воюют палицами и камнями, знают лишь гpyпповой бpак ("бяхy акы скот блyдяще") и до появления Сваpога, очевидно, не знают единого бога.

2-я стадия. Эpа Сваpога. Появилось божество неба и огня - Сваpог. Люди познали металл. Устанавливается моногамия и жестокая казнь (сожжение) за наpyшение ее.

3-я стадия. Эpа Дажьбога. Установилось классовое общество, люди начали платить дань цаpям, появились богатые и сановитые люди. И, по всей веpоятности, в это вpемя в связи с кyльтом Солнца стаpый счет по лyнным месяцам был заменен солнечным календаpем из 12 месяцев ("двою бо на десять месяцю число потом yведоша").

Как видим, pyсский книжник эпохи Владимиpа Мономаха считал для себя возможным pазместить славянских языческих богов в такой последовательности: y пеpвобытных людей каменного века отсyтствовала веpа в высшее божество; с откpытием металла появляется пpедставление о Сваpоге - боге неба и огня. В дальнейшем возникает кyльт Солнца-Дажьбога...»

«...Упыpи и беpегини - дpевние, аpхаичные наименования олицетвоpений двyх пpотивоположных начал - злого и добpого, вpаждебного человекy и обеpегающего человека. Вампиpы и беpегини - единственные пpедставители внешнего миpа; здесь, в этом аpхаичном пласте, пpиpода диффеpенциpyется не по таким категоpиям, как pощения и источники, солнце и лyна, огонь и молния, а только лишь по пpинципy отношения к человекy: злые вампиpы, котоpых нyжно отгонять и задабpивать жеpтвами, и добpые беpегини, котоpым тоже нyжно "класть тpебы", и не только в качестве благодаpности, но и для того, чтобы они пpоявили активно свою добpожелательность к человекy...»

«...Эра Рода в славянском язычестве оказывается временем зарождения первобытного земледельческого монотеизма, и точная хронология потребует специальных разысканий. Подводя итоги рассмотрению периодизации славянского язычества, содержащейся в трактате, написанном на корабле, мы должны отметить наличие следующих периодов.

1. Культ упырей и берегинь. Первобытный анимизм с ярко выраженным дуализмом. Возникает, по-видимому, в глубинах охотничьего хозяйства, может быть, уже в палеолите или мезолите, но доживает вплоть до времени написания "Слова об идолах".( А. Ф. Лосев доводит анимизм ("век страшилищ и чудовищ", т. е. упырей) до матриархального мотыжного земледелия, т. е. до неолита. См.: Лосев А. Ф. Античная мифология в ее историческом развитии. М., 1957, с. 47.)

2. Культ Рода как божества Вселенной, всей природы и плодородия. Автору представляется, что этот культ близок к культу Озириса и был распространен на Ближнем Востоке и в Средиземноморье, откуда он дошел и до славянского мира, заслонив собою старую демонологию. Возможно, что рожаницы были земледельческой трансформацией благожелательных берегинь. Хронологически почитание верховного земледельческого божества Рода и рожаниц должно было бы охватывать всю эпоху господства земледельческого (неполивного) хозяйства, но наш автор поставил культ Рода у славян в зависимость от древних греков и римлян, чем ограничил его и хронологически только тем периодом, который называют железным веком. Возможно, что культ двух (?) рожаниц (который мы можем предполагать для энеолита) предшествовал исторически культу единого Рода.

3. Культ Перуна как покровителя дружинно-княжеских кругов Киевской Руси. Необходимо согласиться с Е. В. Аничковым, что военный культ бога грозы был очень поздним явлением, возникшим одновременно с русской государственностью.

4. Принятие христианства. Язычество отступило на "украины", где продолжали молиться всем старым богам (в том числе и Перуну), по делали это "отай". Наиболее жизнеспособным из всех старых языческих культов оказалось почитание Рода и рожаниц, отмечавшееся явно как "вторая трапеза" после рождества богородицы в праздник урожая. Торжественные пиршества в честь Рода стали главным объектом церковных обличений, и церковники стремились разубедить языческих теологов, считавших, что Род, а не христианский бог создал все живое на земле.

Такова эта интереснейшая и глубокая периодизация, с которой мы в значительной мере можем согласиться. Главным звеном в ней является эра Рода, который подобно Кроносу, мифологическому отцу Зевса, предшествовал Перуну княжеских времен...»

«...Дpyгими словами, кyльт Пеpyна, с точки зpения pyсского книжника XI - начала XII в., только-только выдвинyлся на пеpвое место в системе многообpазных языческих пpедставлений и не вытеснил, а лишь оттеснил пpедшествовавшие кyльты, котоpые оказались чpезвычайно живyчими и доставляли значительно более хлопот цеpковникам, чем быстpо исчезнyвший кyльт дpyжинного Пеpyна. Те самые княжеско-бояpские кpyги, котоpые недавно вводили кyльт Пеpyна, очень быстpо сменили его на хpистианство...»

«...Для исторического рассмотрения проблемы язычества отнюдь не безразлично, отражает ли обильный и драгоценный этнографический материал только последнюю, сравнительно недавнюю стадию религиозных представлений, или же он донес до нас и тысячелетнюю архаику отдаленной первобытности, неясный субстрат позднейших наслоений. В общей форме ответ предрешен: этнография дает нам как бы в спрессованном совмещенном виде элементы всех стадий, но нам нужно знать степень полноты информации, необходимо по возможности точно связать пережитки с той эпохой, с той конкретной исторической действительностью, которая породила изучаемые явления, проследить эволюцию и трансформацию религиозных представлений на последующих этапах, когда на них накладывались новые слои представлений.

Для этого нужны прежде всего опорные датировочные точки, хронологические ориентиры. Можно идти двумя путями: от точно датированного древнего источника подниматься вверх, к этнографии, и прослеживать степень сохранности тех или иных явлений. Можно идти и другим, ретроспективным путем, начиная с этнографии и постепенно углубляясь в века и тысячелетия с помощью исторических и археологических данных.

Недостатка в этнографических загадках, требующих такой ретроспективной расшифровки, не будет. Нами должны быть использованы оба пути.

Испробуем сначала восхождение от древнего к современному. Возьмем рассмотренное нами "Слово об идолах" и попытаемся проследить позднейшую судьбу и степень живучести тех славянских обрядов, которые упомянуты игуменом Даниилом.

1. "Огневи Сварожицю молятся". Культ огня в самых различных формах дожил до начала XX в. повсеместно.(Cieszewski S. Ognisko. S. 1., 1903; Харутна В. К вопросу о почитании огня. - Этнографическое обозрение, 1906, т. 18; Тго)ановиП С. Ватра у обиЬадима и животу српског народа. 1930.) Огонь называют "богом", "святым огнем"; при вздувании огня читали молитвы. Огонь переносят из старого жилища в новое. В определенных случаях зажигают путем трения новый, "живой огонь". "Мы почитаем огонь как бога", - говорили жители Подолии. "Его (огонь) нужно почитать все равно как бога. У нас огонь почитают, так как он может спалить", - говорили на Полесье ( Moszynski К. Kultura ludowa Slowian, s. 501) (см. рис. нас. 32).

Видное место занимает огонь в заговорах-заклинаниях. В Сибири записан заговор от всех болезней, который следует произносить в бане на горячие угли: "Батюшко ты, Царь-Огонь, всемя ты царями царь, всеми ты огнями огонь. Будь ты кроток, будь ты милостив! Как ты жарок и пылок, как ты жгешь и палишь в чистом поле травы и муравы, чащи и трущобы, у сырого дуба подземельные коренья... Тако же я молюся и корюся тебе-ка, батюшко, Царь-Огонь, - жги и спали с раба божия (имя рек) всяки скорби и болезни... страхи и переполохи...".( Майков Л. Великорусские заклинания. СПб., 1869, с. 514.)

Множество обрядов связано с печью, с овином и со светцом. На границе Украины и Белоруссии бытовал интересный обряд, связанный с первым зажиганием света осенью (1 сентября), он назывался "женитьбой комина". "Комин" белили, увивали спелым хмелем, цветами. Когда зажигали лучины, то сыпали на них орехи, дынные семена, куски солонины и комья масла. В Киеве устраивали "свадьбу свечи": ставили срубленное деревце, обвешанное фруктами, дынями и украшенное восковыми свечками.(Moszynski К. Kultura ludowa Slowian, s. 502.)

Интересные данные о священном огне приводит белорусский этнограф А. Сержпутовский: "В торжественных случаях, когда требуется добыть древний священный огонь, имеющий свойство, по народным воззрениям, предохранять человека от того или иного несчастья, прибегают к особым приемам, которые передавались из рода в род и достигли нашего времени". При постройке дома на новом месте "нужно устраивать новый очаг, перевести сюда покровителей-духов, которые привязаны к старому очагу, а для этого необходимо добыть священный огонь и торжественно перенести его из старого очага в новый... Когда в округе появляются эпидемические болезни или падеж скота... также добывают священный огонь, разводят по концам улицы и со всех сторон селения большие костры и поддерживают их днем и ночью, чтобы таким образом запереть вход нежеланным гостям. Кроме того, разносят этот огонь по всем избам и поддерживают его в домашних очагах".(Сержпутовский А. Очерки Белоруссии. Добывание огня. - Живая старина, 1909, кн. 69, с. 40 - 41.)

Древние источники говорят о культе Сварожича под овином, где должен гореть огонь, высушивающий снопы. Белорусы, разводя огонь под овином, бросали в него необмолоченный сноп ржи как жертву огню.(Токарев С. А. Религиозные верования..., с. 70.)

Таким образом, мы видим, что культ огня, обожествление огня дожили почти до наших дней. Исчезло только наименование его Сварожичем, и, очевидно, это произошло давно, так как нигде нет никаких следов этого имени. 2. "И навьм мьвь творять. Сто лет спустя после "Слова об идолах", в "Слове о посте к невежам", этот обычай топить баню для "навья" описан во всех подробностях. В четверг страстной недели "поведають мрътвым мяса и млеко и яйца. II мылница топят и на печь льют и пепел посреде сыплют следа ради. И глаголют: "Мыйтеся!". И чехли вешают и убруси и велят я терти. Беси же смиются злоумию их и вълезше мыются и порплются в пепели том, яко и куры след свой показают на попеле... И проходят топившей мовници и глядають на попеле следа и егда видять на попели след и глаголють: "Приходили к нам навья мытся...".(Гальковский Н. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси, т. П. - Зап. Моск. археолог, ин-та. М., 1913, т. XVIII, с. 15; 60.)

Издатель этого поучения Н. Гальковский сообщает, что в начале XX в. в с. Лучесах Смоленской губ. он сам наблюдал следующее: "Когда все окончат мыться в бане (а это обычно бывает поздно вечером), последний выходящий, оставив сколько-нибудь горячей воды в котле, приносит ведро холодной воды, поддает пару, т. е. льет ковш воды на горячую каменку, и, сказав: "Мойтесь!", поспешно уходит из бани; после этого ходить в баню не годится".(Гальковский Н. М. Борьба христианства..., т. II, с. 5, 6. Делали это не только в великий четверг, но каждый раз, как топили баню.) В дополнение автор рассказывает о том, что в детстве он сам был участником жертвоприношения навьям: ему поручали в страстной четверг ставить пищу и молоко на крышу сарая. Гальковский, как и многие другие, считает, что топка бани и приношения навьям - проявление культа предков на том основании, что навьи - мертвые.

Однако в этом прямолинейном выводе можно усомниться. Что навьи - мертвецы, в этом сомнений нет, но души мертвых могут быть благосклонны к людям, а могут быть люто враждебны, как, например, вампиры. Духи предков всегда добры к своим потомкам, всегда покровительствуют и помогают им; им молятся или в доме, или у могил на кладбище в радуницу. Навьи же выглядят злобными, враждебными человеку; навьи - не просто мертвые, а умершие некрещеными, т. е. чужие, как бы иноверные духи. Да и место "кладения треб" им тоже своеобразно: под самой поветью или даже на крыше; и след они оставляют на золе птичий.

Все это хорошо разъясняется болгарским фольклором о навьях. Там - это птицеобразные души умерших (но нигде не говорится о предках), летающие по ночам, в бурю и дождь, "на злых ветрах" и кричащие, как голодные ястребы. Крик или пение этих птиц означает смерть. Нави (наваци) нападают на беременных женщин и детей, сосут их кровь, пьют молоко скотины. Их описывают в виде огромных голых птиц или в виде голых петухов размерами с орла. Оберегами от них служат соль, огонь и топор.( Moszynski К. Kultura ludowa Slowian, § 555, s. 682.) Птичий облик навий и их зловещая сущность объясняют нам и куриные следы на пепле в банях XIII в., и боязливое отношение к ним тех смоленских крестьян, которые оставляли им воду и приглашали мыться в начале XX в.

В "Повести временных лет" под 1092 г. помещен рассказ о том, "яко навье бьють полочаны". В Полоцке по ночам слышались стоны, топот копыт, но каждый любопытствующий получал смертельную рану, а навьи оставались невидимыми. В городе и в Полоцкой земле многие умерли, что объяснялось действиями навий. Все это очень далеко от того, что мы называем культом предков. Можно даже определенно сказать, что навьи близки к упырям и являлись, очевидно, душами чужих людей, врагов, иноплеменников. Дожил этот культ в том самом виде, как он описан источниками XII - XIII вв., до начала XX в.

3. "5 тесте мосты делаютъ и колодязе". Различные формы обрядового печенья хорошо зафиксированы славянской этнографией даже для XX в. не только для деревни, но и для города ( Сумцов Н. Ф. Хлеб в обрядах и песнях. Харьков, 1885. К языческой старине восходят куличи, блины, "жаворонки".) (см. рис. на с. 37).

4. Свадебные фаллические обряды. "... (чтуть срамные уды) и в образ створены и кланяются им и требы им кладуть. Словене же на свадьбах въкладываюче срамоту и чесновиток в ведра пьють..." Комментируя это место в трактате Даниила, Гальковский сослался на полную этнографическую аналогию, известную ему.( Гальковский Н. М. Борьба христианства..., т. II, с. 40.) Достоверность сообщения Даниила (подтвержденного "Словом Христолюбца") подкрепляется и археологическими материалами: К. Яжджевский нашел при раскопках в Ленчице, в слоях XII-XIII вв., ведро и "срамоту" (фаллос)(См.: Abramowicz Andrzij. Przedmioty ozdobne z grodziska Leczyckiego. - Studia Wczesnosredniowieszne, t. III, tab. 143.), т. е. полный набор реквизита свадебного обряда (см. рис. на с. 39, 41).

5. "... и недели день [почитают] и кланяются, написавше жену в человечъск образ тварь". Более подробно о поклонении олицетворению воскресного дня в образе женщины говорится в специальном "Слове о твари и о днии, рекомом неделе...", написанном, вероятно, в начале XIII в. и дошедшем до нас в севернорусской обработке XIV в. (Гальковский Н. М. Борьба христианства..., т. II, с. 78-83.) Речь идет о том, что тогдашние русские люди особым почитанием отмечали день недели воскресенье как еженедельный праздник "света"; в какой-то мере это было связано с культом солнца (воскресенье - "день солнца", Sonntag), но лишь косвенно. Автор поучения отделяет свет от солнца, считая, что солнце лишь субъект света: "вещь бо есть солнце свету", а главное внимание уделяет свету "неосязаемому и неисповедимому", т. е. тому, который бог, по Библии, создал ранее солнца: "Никто же бо можеть указати образа свету, но токмо видим бываеть".

Возможно, что этот загадочный свет, отделенный от солнца, выражается позднейшей фразой "весь белый свет". И вот этот неисповедимый свет русские люди стали изображать вещественно, как "тварь" (сотворенное), в виде женщины. Возможно, что были скульптурные изображения ("болван выдолбен"), но преимущественно автор говорит о "написании света" "во образ человечь". Слова Даниила "написавше жену в человеческ образ" мы должны понимать не столько как изготовление деревянного идола (отголоском чего могут быть севернорусские скульптуры Параскевы Пятницы), сколько в смысле писаного изображения, а глагол "писать" в применении к средневековому искусству мог означать два понятия: писать икону или фреску и "писать", т. е. вышивать цветными нитками на белом полотняном фоне.(И. Срезневский сближает слова "писати" ("пьсати") и "пьстрый" - украшенный узорами, вышитый. См.: Материалы для словаря древнерусского языка. М., 1958, т. II, стлб. 1776-1777.)

Весь русский Север - от Пскова на западе до обширных архангельских краев на востоке - изобилует полотенцами с устойчивой ритуальной сценой: в центре - женская крупная фигура (часто с поднятыми к небу руками), а по сторонам ее - два всадника, тоже нередко с поднятыми к небу руками. У женской фигуры обычно в руках бывают птицы - символ неба. Иногда композиция меняется: вместо всадников по сторонам женской фигуры вышивальщицы изображали двух огромных птиц, но фигура женского божества оставалась главной, сохраняла свое центральное место в композиции. Нередко голова богини офор.млялась как солнечный диск с короткими лучами, расходящимися во все стороны; иногда огромный солярный знак покрывал почти всю середину женской фигуры. В олонецкой вышивке композиция с двумя всадниками представляет особый вариант: центральная женская фигура громадна; она в три раза выше коней, на голове у нее - рога, а вокруг богини и всадников - звезды и нечто вроде небесного свода (L'art rustique en Russie. Paris, 1912, fig. 81.) (см. рис. на с. 43)...»

«...Мы сопоставили фольклорные записи у различных народов Северной Сибири (на Урале, в бассейнах Оби и Енисея) с приуральскими шаманскими изображениями средневековья и установили, что все основные черты картины мира, порожденные охотничьим бытом, одинаковы и там я здесь.

Вселенная состоит из трех миров: подземно-подводный мир, олицетворенный ящером, глотающим солнце (в виде головы солнечного лося Хэглэн), средний мир людей и шаманов и верхний, небесный мир, куда из людей попадают только шаманы, получающие от небесных владычиц свою колдовскую силу.

Небо представлено двумя женщинами-лосихами, морды которых образуют небосвод; до этого небосвода долетают крылатые шаманы, от этих лосиных морд владычиц Вселенной стекают в нижние миры две реки Вселенной.

Загадка двух небесных оленей разгадана на примере двух групп фольклорных материалов, разделенных тысячелетием: записей сибирских космогонических мифов в XIX - XX вв. и "бронзового фольклора" VII - XI вв. в Приуралье.

Далее необходимо установить: является ли обрисованная выше картина мира местным, локальным комплексом, ограниченным каким-то определенным тунгусо-самодийско-угорским этносом, или же она может отражать стадию общечеловеческого мировоззрения?...»

«...Исследовательница убедительно доказала, что ромбы, ромбический меандр и серии параллельно идущих зигзаговых линий являются сознательным воспроизведением первобытным художником естественного облика мамонтовой кости, ее природного "коврового узора". Различный угол среза Мамонтова бивня давал разные варианты ромбического "орнамента" на самой кости. Художник придал четкость и строгую геометричность исходным естественным формам, но его стремление покрыть свои изделия всеми видами естественного "рисунка" дентина, увеличить его и подчеркнуть глубокими бороздами гравировки не подлежит сомнению.

В. И. Бибикова правильно осмыслила искусственный ромбический орнамент как выражение "представлений о мощи, силе, благоденствии", связанных с мамонтом как главным источником пищи, а следовательно, и благоденствия. ...»

«...Костяная [из кости мамонта] фигура Матери-Прародительницы была для палеолитических женщин образцом для подражания: если голое тело Матери покрыто ромбами и зигзагами, то и обычные женщины, приступая к какому-либо празднеству, священному танцу или жертвоприношениям, должны были украсить свое тело подобным узором. Ромбический орнамент, как присущий мамонту, главному источнику благоденствия, сам становился магическим символом удачи и блага, успешной охоты и сытости, обилия и плодовитости. Мезинские "птички" по размерам своих ромбов относятся к человеческому телу примерно так же, как естественные ромбики дентина к размерам тела палеолитической Венеры. Другими словами, если кроманьонка покрывала свое тело отпечатками узора, вырезанного на "птичках", то она становилась вполне подобной статуэтке из мамонтового бивня...»

«...Нет ничего удивительного в том, что ромбо-меандровый узор, в татуировке став выражением определенных магических воззрений, пережил породившую его эпоху охотников на мамонтов и сохранился вплоть до перехода к производящему земледельческому хозяйству. Недаром этот узор от неолита до бронзового века покрывал женские глиняные статуэтки, а от энеолита до галыптата помещался на жертвенниках и ритуальной посуде.(Для поздних стадий бытования ромбо-меандрового и зигзагового орнамента перевод его в пластику мог объясняться не только татуировкой на теле, но и наличием женской одежды с подобным орнаментом. См.: Comsa Eugen. Istoria.., fig. 67, 68, 172 old. В женской народной одежде ромбический орнамент сохраняется вплоть до XX в. Таковы, например, свадебные и "молодецкие" паневы южных великороссов.)...»

«...Ромб появился в позднепалеолитическом искусстве как сознательное воспроизведение рисунка мамонтовой кости, как обобщенный символ мамонта-блага. Осмысление рисунка дентина было, надо полагать, таким же повсеместным, как повсеместна была охота на мамонта. При посредстве ритуальной татуировки (когда простенькие печатки создавали на теле очень сложные варианты меандрового узора) ромбический орнамент пережил бытование мамонтовой кости и дожил до земледельческой эпохи. В земледельческих культурах Европы ромбо-меандровый орнамент применялся и как магический общий фон на ритуальных предметах, и как отдельный знак, обособленный символ плодородия. Тот знак "засеянного поля", с которого мы начали первый экскурс в глубину памяти, оказался не первоначальным, не самым древним, а одним из последующих звеньев той длинной цепи, начало которой уводит нас еще на несколько тысячелетий вглубь. Ромбический знак, известный во многих вариантах, выражал земледельческую идею земного, растительного плодородия; ромб оброс по углам отростками (ромб с крючками), в чем сказалась его новая, аграрная сущность. А. К. Амброзом собраны и изучены эти варианты с достаточной полнотой, и поэтому я не буду на них останавливаться.( Амброз А. К. Раннеземледельческий культовый символ...)...»

«...Но древний ромбический символ палеолитических охотников продолжал жить не только в земледельческой среде; он известен нам и у древних охотников и скотоводов. Здесь он превратился не в ромб с отростками, а в некоторое подобие мальтийского креста: ромб или поставленный косо квадрат, к углам которого извне примыкают своими вершинами четыре треугольника. Ромб крестовидный встречается географически от Испании до Кавказа, а хронологически - от бронзового века и скифов до этнографических материалов (в скотоводческих горных районах) XIX в...»