ЗВУКИ ИНДИИ. Все началось очень давно. Тогда мы еще жили в Болгарии, где родился наш ребенок. Именно там нам впервые пришла идея поехать в Индию. Это было вовсе не спонтанное решение. Тогда мы с женой очень увлеклись Шакти-тантрой и активно практиковали ее с нашими друзьями. Вообще Болгария мистическая страна. Мрачные Балканы, удивительный фольклор, дивное вино, одуряющая ветреная поистине «священная» весна и долгая, роскошная, как золотая парча осень - все это располагает к определенным трансовым, как бы сказал Ницше «дионисийским», состояниям... Неподалеку от города Софии в одной маленькой колоритной деревеньке мы познакомились со скульптором и купили у него очень искусно исполненную копию древне-тракийской Богини и вдруг осознали, что наш тантрический опыт, наши поиски «Вечной Женственности» не будут полноценны, останутся лишь только мимолетным чувственным и экстатическим переживанием, если мы не отправимся в Индию и все не переосмыслим заново. И вот это случилось!
На Мейн-базаре мы оказались в три часа ночи. Шумно ввалились в первую попавшуюся дверь, как нам показалось, туристического офиса, растолкали толстого, губастого чувака и потребовали отель. За 750 рупий нам предложили «роскошный красный номер» и мы, махнув рукой, так как изнемогали от усталости, водрузились в на велорикшу и отважно ввергли свои тела в пучину узких темных улочек... Наша комната напоминала дешевый уездный бордель: красные велюровые шторы, огромная кровать без белья, но тоже покрытая чем-то красным, туалет весь в засохших испражнениях. Дико хотелось пить, на ресепшене воды не оказалось, а все лавки были закрыты. Отдав ребенку последний глоток воды из бутылки, мы припали к крану и, на свой страх и риск, напились «ядовитой» воды, а затем завалились спать. Но сна не было. Мы лежали и нервно вслушивались своими российскими ушами, привыкшими к звуковой бесцветной вялости, в пугающе незнакомые звуки Индии, в ее прерывистое жаркое дыхание, похожее на дыхание большого и сильного животного. Повеяло предутренней прохладой, мы стали погружаться в липкую дремоту, но как раз-таки тут и началась мистерия звуков, через которую мы и получили свою первую индийскую инициацию. За стеной зазвонил колокольчик, и хриплый, густой, басовитый, энергичный О-о-о-м пронзил темноту, тут же этажом ниже сухой старческий голос забубнил суры Корана, и я вспомнил известные слова Мухаммеда: «Есть два прохладных намаза – утренний и послеполуденный. Кто их читает, тот войдет в Рай». Где-то совсем рядом капризно захныкал голодный младенец, и тогда я понял, что со мной происходит то, о чем я так давно мечтал, что именно этого басовитого Ома за соседней стеной и этого старческого «а'узу билляхи минаш-шайтанир раджим» этажом ниже, и детского хныканья, слитых в единый прохладный не разборчиво «шегутящий» гимн, как раз и не хватало в моей жизни для полного счастья... Истошный даже немного жутковатый лай собак разорвал предутреннюю мглу, затем я услышал как что-то очень массивное, скрипуче звенящее движется под нашими окнами и, о, ужас! - оно вдруг взрывается таким неистовым, таким торжествующим, таким восторженным воплем, что мы с женой подскакиваем с кровати и бросаемся к окну. Как будто сам синегорлый Господь Шива бродит по Мейн-базару и преподает свой катарсический даршан, но внизу ничего не видно... Первые Звуки Индии потрясли меня, и я тут же без оглядки влюбился в них равно как и в приторные ароматы, и в смуглые лица, о которых один католический священник, ставший впоследствии саньяси, сказал что в лицах индийцев проявлено лицо Бога... (продолжение следует)
|