Религии Индии › Сикхи по имени Сингх

На западе Индии, по соседству с Пакистаном, лежит штат, который считает себя отдельной страной, — Раджастхан. Это страна воинственных раджпутов, вот уже больше тысячелетия составляющих правящую касту для этой территории. Вся история этого штата складывалась так, что иначе, как особой страной, он себя ощущать и не может.

Эпитет «воинственные» им присвоен неспроста: этим качеством раджпуты и были знамениты, и им же очень любили пользоваться многочисленные сюзерены Раджастхана — от мусульманских династий до британцев.

Дело в том, что раджпуты (с санскрита — «сыны царя») — военное сословие, приписывающее себе происхождение от касты кшатриев, что-то вроде местных рыцарей. На самом деле она сформировалась позднее, в основном из вторгавшихся сюда в V–VI веках саков и гуннов, ставивших себя, естественно, выше коренного населения. В 760 году на горе Абу (сейчас она тоже является одним из туристических мест Раджастхана) мудрец Вашишта провел жертвоприношение, посвятив в кшатрии несколько раджпутских кланов. В VIII–XII веках раджпуты подчинили себе всю Северную Индию вплоть до Непала. Правда, позднее, во времена мусульманских завоеваний, раджпуты лишились всех своих «достижений», сохранив могущество только на нескольких территориях, в том числе и здесь, в Раджастхане.

Агрессия и милитаристские таланты раджпутов, помимо самого их кшатрийского происхождения, объясняются и непростым соседством — слева, если смотреть на карту, мусульмане, справа, в Дели и Агре, тоже долго хозяйничали мусульманские династии, на юго-востоке — индуистские провинции. Возможно, чтобы как-то обособиться от мусульман и индусов, в Средние века некоторые кланы раджпутов (а всего известно 36 кланов) приняли появившуюся в соседнем Пенджабе особую религию — сикхизм. Это сравнительно молодое учение, появившееся только в XVI веке и взявшее некоторые положения из ислама, индуизма и даже миролюбивого джайнизма — например, сикхи верят в реинкарнацию и используют духовные практики, похожие на суфизм.

Сикхи («ученики» в переводе с пенджабского) еще известны тем, что у них на всех одна фамилия. В XVII веке во время своей религиозной реформы они взяли себе фамилию Сингх («лев»). И все сикхи были объявлены одной семьей, а точнее, армией правоверных — хальсой. Среди известных сикхов — нынешний премьер-министр Индии Манмохан Сингх (Dr. Manmohan Singh) и входящий в первую десятку богачей мира глава строительной корпорации DLF Ltd Кушал Пал Сингх (Kushal Pal Singh) — самый богатый застройщик в мире. Но большинство сикхов не родственники, а однофамильцы, выходцы из одной хальсы.

Сикхи составляли серьезное сопротивление приходившим на Индостан завоевателям, в том числе англичанам. Но некоторым раджам, из числа тех, кто не сопротивлялся новым властям (или наоборот, сопротивлялся настолько упорно, что завоевателям не оставалось ничего другого, как договариться с ними и пообещать сохранить их власть), удалось успешно пережить и мусульманские династии, и британское владычество. Зато как вассалам им приходилось участвовать в войнах своих новых правителей, благо, они ценили сикхов за их храбрость и военное мастерство. Например, джодхпурская кавалерия участвовала в войне на стороне Англии против Турции в Палестине в 1917 году, а всадники на верблюдах из города Биканер воевали за английскую корону в Китае и на Ближнем Востоке.

Принимали сикхи участие и во Второй мировой войне. В джайпурской крепости есть очень любопытная военная фотохроника первой половины XX века: махараджи в военной форме, делающей их похожими не столько на экзотичных правителей Востока, сколько на бравых офицеров Запада, инспектируют позиции своих солдат где-то в Африке.

Сегодня Раджастхан — «Индия в миниатюре», если можно назвать миниатюрой территорию в 342 тысячи квадратных километров. Здесь можно встретить большинство вещей, которые в массовом западном сознании ассоциируются с Индией: тюрбаны, факиры со змеями, слоны, опахала, паланкины, своеобразная музыка, легко узнаваемое оружие — изогнутые сабли, массивные ружья и пушки, пики и шлемы со смешными хохолками. Раджастхан зорко блюдет сохранение своих традиций и, несмотря на открытость для туристов, остается довольно консервативной территорией.

В середине XX века, после окончания владычества британцев, Индия переживала сложный период создания федерации из разрозненных штатов-государств, которые во все периоды были объединены только сильной централизованной властью правителей (как правило, захватчиков). От федерального правительства раджи Раджастхана получили гарантии сохранения их власти — например, их освобождали от налогов, они получали апанаж (денежные средства из бюджетов). Раджпуты согласились, но спустя пару десятилетий о гарантиях было забыто — федеральное правительство медленно, но верно полномочия и денежное довольствие раджей и махараджей урезало. Сейчас их статус можно сравнить с положением британских монархов — авторитет остался, а прежней власти уже нет.

Путешествие в Раджастхан обычно начинается с его столицы, Джайпура. Он удобно расположен недалеко от Дели и Агры. Вместе с ними Джайпур образует так называемый «Золотой треугольник» (есть у работающих в Индии турагентств такой штамп), в который обязательно возят туристов, приезжающих на север Индии в первый раз.

Джайпур — город раджпутского клана Кучвахи, который во все времена с разной успешностью стремился подчинить в вассальную зависимость остальные раджпутские княжества. Но сам город совсем молодой, особенно по индийским меркам. В чем-то история его развития напоминает, как ни странно, Санкт-Петербург — он был построен почти в то же время, тоже по идеальному прямоугольному плану и тоже в качестве новой столицы. Основал его в 1727 году тогдашний махараджа («великий царь» с санскрита) Джай Сингх II (Sawai Jai Singh, 1688–1743). Личность была незаурядная, что признавали даже враги: достаточно сказать, что прозвище «Савай» — «один с четвертью», то есть на четверть больше, чем обычные люди — дал ему делийский султан Аурангзеб (1618–1707) из династии Великих Моголов.

Джай Сингх II решил построить новую большую столицу вместо своего старого города Амбера, спрятанного в 15 километрах от Джайпура в горах. Монарху, видимо, стало в горах тесно, да и опасность от моголов, ослабевших под ударами англичан, стала сходить на нет, и раджпутам уже не надо было прятаться от мусульман в труднодоступных местах. Город и назвали в честь махараджи — Джайпур.

Специалисты утверждают, что прямоугольный план — проявление приверженности древнеиндийской архитектурной традиции, изложенной в трактате Шилпа Шастра, и теперь Джайпур — последний в Индии город, выстроенный таким образом. Сделано в нем было девять прямоугольных районов, что символизирует девять областей Вселенной. Строения выкрасили в розовую охру, отчего Джайпур получил еще одно прозвище — Розовый город, как его до сих пор предпочитает называть местные население. Его обнесли высокой каменной стеной, также выкрашенной в охру, и внутрь города надо было попадать через несколько богато украшенных ворот. Сейчас Джайпур, конечно, разросся далеко за пределы «Розового города», но и стена, и ворота отлично сохранились.

А сам «Розовый город», кроме дворцовой части, сейчас представляет из себя громадную и шумную барахолку. Она тоже довольно любопытна, но долго по ней ходить невозможно, если только вы не собираетесь что-то купить — уж больно шумно и грязно. К тому же все продавцы, увидев богатого белого туриста (а по их представлениям все белые — богачи) будут вас зазывать в свои лавчонки.

Часть Розового города принадлежала самим махараджам. Она находится в центре старого города, и ее занимает огромный дворцовый комплекс. Доступен для туристов он стал только в середине XX века — тогдашний правитель Ман Сингх II решил таким образом пополнить бюджет. Любопытно, что махараджи до сих пор живут именно здесь, в комплексе находятся административные учреждения Джайпура и всего штата, поэтому назойливых туристов пускают не везде.

В дворцовой части — несколько дворцов с любопытными музейными экспозициями: здесь есть коллекции тканей и одежды, оружия, музыкальных инструментов. Внутрь одного из дворцов, Чандра-Махал, тоже не пускают, потому что он до сих пор служит резиденцией семьи махараджи. Зато через ворота можно попасть во внутренний дворик этого дворца — там можно обнаружить, что арки ворот по периметру дворика украшены красивыми изображениями павлинов, поэтому и двор называется «Павлиньим». А из окон обитатели дворца осторожно разглядывают туристов, с энтузиазмом фотографирующихся на фоне павлинов.

Еще одна постройка — напоминающая беседку или веранду личный зал для аудиенций, построенную в индоисламском стиле. Здесь хранятся два огромных серебряных сосуда (объемом 8182 литра), занесенные в Книгу рекордов Гиннеса как самые большие изделия из серебра. В 1902 году тогдашний махараджа Мадо Сингх II (1880–1922) предпринял большой туристический вояж в Европу — посмотреть на далекую и загадочную экзотику. Конечной точкой путешествия стала церемония коронации Эдварда I (Edward VII, правил в 1901–1910). Поехал махараджа, разумеется, с многочисленной свитой. В багаже, помимо таких совершенно необходимых в поездке вещей, как тигры, слоны и рабы с опахалами, были вот эти два сосуда. Их наполнили водой из Ганга — эта река, как известно, для индусов священна, и махараджа в поездке использовал воду для умывания, подзаряжаясь святостью. Надо заметить, что его делегация так поразила Европу своими красками и роскошью, что до сих пор большая часть наших представлений об Индии касается скорее не всего субконтинента, а именно Раджастхана и сикхов — ведь знаменитые тюрбаны носят только сикхи.

Сейчас охраняющие эти сосуды смотрители, наряженные в традиционные костюмы, в том числе в неизменные тюрбаны, предлагают туристам фотографировать их на фоне сосудов или красивых резных дверей. Конечно, за деньги.

Но самое интересное в Розовом городе — это хорошо сохранившаяся обсерватория Джантар-Мантар. Она была также построена по приказу Джай Сингха II. Как и самаркандский Улугбек, он был просвещенным правителем и увлекался астрономией, а самого Улугбека очень уважал и считал своим учителем. Подобно своему великому предшественнику, Джай Сингх II также составлял и издавал собственные астрономические таблицы и вел активную переписку с астрономами и астрологами всей ойкумены.

Кстати, махараджа построил несколько обсерваторий — кроме Джайпура, они есть еще в четырех городах, но джайпурская считается самой обширной. В отличие от обсерватории Улугбека (впрочем, она и построена была на три века раньше), все обсерватории Джай Сингха II отлично сохранились — здесь есть несколько спроектированных самим махараджей приборов, в том числе большие солнечные часы — с гномоном высотой с девятиэтажный дом, — говорят, они показывают время с точностью до двух секунд.

Еще одно крайне любопытное строение — дворец Хава-Махал («дворец ветров»), символ Джайпура. Собственно, это не совсем здание в традиционном понимании. В единственной из его стен 953 окна. Вдоль стены идут этажи с коридорами и комнатками — дворец построен специально для того, чтобы жены махараджи могли наблюдать за происходящими в городе праздничными процессиями, а их бы при этом никто не видел. Кстати, у махараджей было по несколько жен (они называются махарани) — нетрудно догадаться, что эту приятную традицию они позаимствовали из мусульманства.

В горах над Джайпуром сохранилась древняя столица раджпутов, город Амбер. Еще выше, нависая одновременно над Джайпуром и Амбером, находится форт Джайгарх XVI века. К крепости ведет живописная и извилистая дорога, по которой разгуливают пугливые павлины — обычно по этой дороге везут туристов на слонах.

С крепости открываются живописные виды на Амбер и Джайпур. Рядом с Джайпуром можно разглядеть озеро, на островке посреди которого стоит интересный летний дворец махараджей — до него можно добраться только по воде, туристов же туда не возят.

В самой крепости мирно уживаются рядом друг с другом сикхские и индуистские храмы, а еще тут есть мастерская по отливу пушек и индийская «царь-пушка» «Джайвана» (пушка Джая) — отлитое все тем же неугомонным Джай Сингхом II гигантское орудие. Оно длиннее нашей родной Царь-пушки, но, надо сказать, наша диаметром побольше, да простят мне читатели этот фрейдизм.

А еще в крепости — две огромные цистерны, служившие для водоснабжения Джайпура. Вернее, это индийцы называют их цистернами — наше воображение при слове «цистерна» нарисует некий, скорее всего, металлический сосуд, а здесь же цистерна — огромное помещение под землей (такие еще есть, например, в Стамбуле). Наполняли цистерну из большого озера, находящегося с тыльной стороны крепости. Причем воду перевозили на слонах, а тропа, по которой они поднимались, сохранилась до наших дней. Правда, водоснабжение теперь централизованное, а местные слоны сейчас работают в туристической отрасли.

www.vokrugsveta.ru Дмитрий Виноградов

Западнее Джайпура стоит небольшой городок Аджмер. Этот внешне ничем не примечательный, пыльный городок, совсем село по индийским меркам — всего-то полтора миллиона — на самом деле скрывает в себе одну из самых главных мусульманских святынь Индии — дарга (мавзолей) жившего в XII веке суфия и шейха Хваджи Муинуддина, основателя одного из самых влиятельных в Юго-Восточной Азии суфийских орденов — чиштие. Любопытно, что в тот момент Аджмер был вообще-то столицей влиятельного раджпутского клана Чауханов — город и назван-то в честь их раджи Аджайе. Хотя большинство раджпутов не мусульмане, но и они одобрительно относились к деятельности Хваджи Муинуддина.

Сейчас Аджмер заполнен мусульманами-паломниками — их тут все время очень много, как в Мекке во время хаджа. По дороге к дарге надо обязательно купить специальную мусульманскую шапочку. Всего за месяц до моего приезда, 11 октября 2007 года, здесь был крупный теракт, от взрыва бомбы погибли два человека и около десятка были ранены, и теперь всех подозрительных визитеров с подозрительными предметами вроде фотоаппарата — ведь это вполне может оказаться замаскированная бомба! — не пускают.

Мусульмане Индии считают, что семь поездок к могиле суфия «равны» одному хаджу. На задворках специальной мусульманской гостиницы, расположенной прямо у входа в мавзолейный комплекс, я встретил компанию мусульман из Бомбея. Они очень приветливо ко мне отнеслись, когда я сообщил, что из России. Они знают, что в России много мусульман и предположили, что я тоже один из них, раз сюда пришел. Оказалось, что такое паломничество они совершают сюда каждый месяц.

А всего в 10 км от Аджмера, через небольшой горный перевал и живописную извилистую дорогу, находится городок Пушкар. Здесь, в такой близости от места паломничества индийских мусульман, находится одна из главных индуистских святынь страны — озеро, по легенде появившееся после того, как создатель нашего мира бог Брахма уронил на землю лепесток лотоса. Теперь индуисты приезжают к озеру, чтобы кинуть в него несколько лепестков — в жертву Брахме. А еще Пушкар с середины 1960-х годов — одно из главных в Индии мест паломничества хиппи, тусовщиков и интересующихся ганжей бэкпакеров. Здесь попадаются настоящие хиппи старой закалки, которые держат тут гостиницы еще с 1960-х.

Озеро Пушкар (индусы настаивают, что «Пушкар» — это название озера, а сам поселок вовсе никак не называется; впрочем, он и состоит из одних только лавок и гостиниц) совсем невелико. По периметру оно застроено «гатами» — специальными священными ступенями, на которые надо попадать через ворота.

Среди гатов есть своя неофициальная статистика. Некоторые — довольно маленькие и тихие, даже в выходной день там может не быть никого, тогда как в других гатах не протолкнуться. Другие, наоборот, широкие, многолюдные. Все зависит от того, связана ли с гатом какая-то легенда: например, на месте гата Вара однажды в образе кабана воплотился бог Вишну, это было одно из девяти земных воплощений божества. Другой гат — место, где Брахма собрал ни много ни мало 900 тысяч божеств на битву с демонами. Как они там уместились, остается загадкой: например, столько индусов, несмотря на их привычку к тесноте, там не помещается, но можно предположить, что речь идет о том, что они находились в каком-то другом, нематериальном измерении — они же божества.

А гат Гау знаменит тем, что его любят высокопоставленные чиновники и богатые люди — именно здесь наравне со своими подданными совершают омовения индийские премьер-министры. Здесь же были развеяна часть праха Махатмы Ганди и Джавахарлала Неру.

Сразу за воротами гатов надо разуться и медленно спускаться к воде. В воду паломники-индусы кидают лепестки лотоса и плоды кокоса, в жертву Брахме. От этого весь берег усыпан лепестками, получается довольно красиво. В воде паломники купаются — кто голышом, кто топлесс. Фотографировать верующих нельзя — за этим следят специальные строгие смотрители.

Правда, еще больше смотрителей занимает другое. Как только на ступенях гата появляется европеец, они кидаются к нему и буквально суют в ладони скомканные лепестки лотоса. Если ты их взял — то «попал»: смотритель подводит тебя к озеру, бормочет какую-то молитву на ломаном английском. После этого надо бросить лепестки в озеро и сделать пожертвование. «Пожертвуй, сколько можешь. Важен не размер, а чистота помыслов, — доброжелательно бормочет индус и тут же намекает. — Некоторые жертвуют тысячу евро, некоторые пятьсот». Я, готовый к такому повороту событий, сунул ему сто рупий (примерно три доллара). «Дай хотя бы триста!» — воскликнул недовольный служитель Бога, но я под возмущенно-обиженный взгляд ретировался.

Еще в Пушкаре раз в год проходит Верблюжья ярмарка — со всего Раджастхана, с окрестной пустыни Тар и из соседних штатов съезжается масса людей — продать-купить лошадь или верблюда и просто провести время. Мне повезло, и я тоже попал на это весьма красочное зрелище. Дети и женщины специально наряжаются в национальные костюмы, чтобы заработать. Одна совсем маленькая девчушка пристала ко мне, чтобы я запечатлел ее на фотоаппарат, и сразу назначила цену. «За что я должен тебе платить, ведь это я тебя фотографирую, ты и плати!» — попытался отшутиться я. «Нет, ты сделаешь мои фотографии и продашь их в своей стране!» — на примитивном английском продемонстрировала девочка знание основ макроэкономики.

А когда я запечатлел маленького ребенка — вовсе даже не нарядного, а наоборот, чумазого — ко мне подбежала его беременная мамаша и громко, на публику стала требовать гонорар, привлекая попрошаек. Я попытался от нее сбежать — не столько пожалев пару монет, сколько опасаясь стать жертвой нищих со всей ярмарки. Но не тут-то было — девушка выхватила из кармана моего рюкзака бутылку с водой и, торжествуя, пошла поить свое многочисленное потомство.

В общем, в последние годы ярмарка, впрочем, медленно, но верно становится туристическим аттракционом — туристов все больше, и местные стараются заработать уже не столько на продаже верблюдов, сколько на шоу. Попадаются подозрительные молодые люди, с которыми не хочется иметь никаких дел. «Мистер, из какой ты страны?» — начинают они обычно знакомство с потенциальным покупателем. «А ты откуда?» — показал я, что и я не лыком шит. «Из Афганистана!» — с гордостью ответил продавец.

Километрах в трехстах на запад от Джайпура, это уже пустыня Тар — город Джодхпур, столица раджпутского княжества Марвар. Здесь тоже правит династия раджей-сикхов из клана Ратхор, вассалов махараджей из Джайпура.

Город был основан в XV веке правителем Рао Джодха, который, недолго думая, тоже назвал город в честь себя. В отличие от Джайпура, Джодхпур выкрашен в голубой цвет — местные уверяют, что он якобы отпугивает москитов, но не исключено, что это делалось просто из соображений красоты.

Особенно приятно любоваться небесными оттенками Джодхпура из крепости с непроизносимым названием Мехрангарх, выстроенной также Рао Джодхой на высокой скале над Джодхпуром. Крепость хорошо сохранилась, потому что ее ни разу не штурмовали — возможно, благодаря репутации неприступной. Действительно, скала, на которой стоит Мехрангарх, такая высокая, что внутри крепости есть даже специальный лифт для ленивых туристов. А посмотреть есть на что: внутри крепости — несколько дворцов с удивительно красивыми интерьерами и экспозициями. Самые впечатляющие — подборки паланкинов и «кабин» для слонов, а также люльки для младенцев царской крови. А еще здесь подборка миниатюр, которыми славится Джодхпур — в XVIII веке очередной раджа покровительствовал этому искусству и привечал у себя во дворце мастеров со всей Азии. Здесь сформировался особый стиль миниатюр, находившийся, впрочем, под несомненным влиянием миниатюрной живописи недалеко лежащей Персии.

Неподалеку от крепости есть еще одно очень любопытное место — Джасвантх-Тхада, где умерших раджей подвергали кремации. Здесь же, согласно древним обрядам, живьем сжигали их вдов. В Мехрангархе даже сохранились оставленные «на память» отпечатки ладоней пятнадцати вдов, сожженных в начале XIX века.

Правители Раджастхана в разные века славились экстравагантными поступками. А контроль над важными торговыми путями позволял им вести безбедное существование, полное настоящей восточной роскоши и того, что мы сейчас называем гламуром. Например, уже в XX веке наваб (наместник) Джунагадха устроил пышную свадьбу своей любимой собаки Росханы с лабрадором Бобби, не забыв пригласить на церемонию весь высший свет Индии, в том числе английского вице-короля. Свадьба обошлась в £60 тыс.

Махараджа Рам Сингх II (1835–1880) профессионально увлекался фотографией — на заре ее появления это было довольно дорогостоящее занятие — и сейчас по всей Индии издаются прекрасно изданные фотоальбомы с его работами. Надо признать, что снимки действительно небесталанные, а для ученых этот альбом является ценным источником сведений о той эпохе.

Еще одна достопримечательность Джодхпура относится уже всего-навсего к 1930-м годам — тогдашний раджа Умаид Сингх приказал построить новый современный дворец Умаид Бхаван. Надо сказать, что тогда в стране был очередной экономический кризис, и англичане критиковали раджу, что он своим строительством устроил эдакий пир во время чумы.

Жители Джодхпура в защиту своего раджи, впрочем, парируют, что строительство дворца Умаид Бхаван было неким социальным проектом, вроде массового строительства дорог в США во время Великой депрессии — мол, таким образом мудрый раджа создал рабочие места для своих подданных. Сейчас тут резиденция раджей, правительство города, а также самые пафосные в городе отель и ресторан — когда я захотел зайти сюда пообедать, меня трижды предупредили, что «минимальный счет составляет 2000 рупий» — около 1200 рублей. Для местных это очень большие деньги.

Я сидел в огромном роскошком зале, совершенно пустом — только в дальнем его конце парочка европейских пенсионеров внимательно рассматривала на ноутбуке свои фотографии. А вокруг меня ходили три высоченных сикха-официанта с лихо закрученными усами. Они-то и принесли то, чего мне не хватало на всем протяжении моего путешествия по Раджастхану: прекрасно приготовленные бараньи ребра без всех этих знаменитых специфических индийских специй. Это была эффектная точка в конце всего путешествия. «Нет, Индия в каком-то смысле идеальная страна», — сказал я сам себе, обгладывая последнее ребро.

www.vokrugsveta.ru Дмитрий Виноградов

В статьях много неточностей. Главная и наиболее вопиющая из них - отождествление раджпутов с сикхами. Сделано это из-за созвучия распространенной среди раджпутской знати фамилии Сингх с фамилией Сингх, обязательной для последователей сикхизма. На самом деле, между этими фамилиями нет ничего общего. Фамилия Сингх, происходящая от слова "лев" на санскрите, была распространена среди раджпутов задолго до появления сикхизма. Большинство же раджпутов как раньше, так и сейчас являются индуистами.

http://en.wikipedia.org/wiki/Singh


На самом деле, активное проникновение "саков" в этот район началось гораздо раньше - на рубеже нашей эры.


На самом деле, он был сюзереном Джайсингха II, а не врагом.


Прозвище города возникло только в конце 19 века, когда город был выкрашен в розовый цвет к визиту Принца Уэльского, будущего короля Эдуарда VII.


Тюрбаны носят не только сикхи, да и вообще не только в Индии. Более того - тюрбаны сикхов и раджпутов совершенно друг на друга не похожи. Сравните - сикх и раджпут


Насколько мне известно, ни в форте Амбер, ни в форте Джайгарх, нет гурдвар (сикских храмов).


Данное утверждение не соответствует действительности. Тем более, в настоящем времени.


Штурмовали и не раз. Сохранились даже следы от пушечных ядер на воротах форта.


Вдов не сжигали. Они сами совершали подобный обряд самоубийства. (Хотя, лично я не берусь утверждать, что все из них шли на это добровольно.)