Расположенная в сердце штата Химачал-Прадеш, долина Кулу считается одним из самых красивых мест в Индии. Так это или не так, судить трудно, но ничего подобного мне раньше видеть не приводилось.
Дорога в Кулу идет вдоль узкого ложа реки Беас, зажатой скальными кручами. На 230-м километре (счет идет от Чандигарха) прямо у шоссе сгрудились храм местной богини Ханоги, имеющей, впрочем, собственную библиотеку, и крошечные храмики бога-слоненка Ганеша и богини-матери Дурги. Рядом строгие надписи: "Мочиться запрещено!" Говорят, что у того, кто не поклонится Ханоге, немного шансов миновать ущелье без происшествий. Во всяком случае, у ее храма всегда многолюдно. Ударом колокола, висящего при входе в храм, молящиеся извещают Ханогу о своем прибытии. В полутемном помещении храма открывается лик богини.
На 231-м километре первый большой водопад. Появляются типичные для Химачал-Прадеша дома, крытые тонкими каменными пластинами, заменяющими черепицу. В этих целях используются сланцы: они легко колются на довольно ровные слои. Пересекая последнюю гряду перед долиной Кулу, ущелье Беаса становится совсем узким. Начинаешь привыкать к водопадам, которые сопровождают путника вдоль всей долины. Но совершенно неожиданным оказывается сочетание пальм и кедров на противоположном склоне ущелья.
Долина Кулу шириной полтора-два километра, окруженная снежниками, протянулась вдоль Беаса на пятьдесят километров. С юга она прикрыта последним снежным хребтом Гималаев — Дхаула Дхаром, с севера параллельным ему Пир Панджалом. Северную часть с обеих сторон окружают снежники. Дальше к северу открывается вид на страну ледников — Лахул и Спити.
Кулу называют долиной богов, но совсем не потому, что это божественные по красоте места. Просто нигде в Индии нет такого количества богов, как здесь. В каждой деревне поклоняются своему собственному божку — девате. Помимо чисто местных богов в долине оставили память о себе многие классические боги и полубоги индуизма: Вьяс, Капил, Канад, Вашишта, Канав, Гаутам, Картик, Маркандея, Нарад, Шандил, Шаринга и др. Раз в год в праздник Дассейры статуи многочисленных девата свозят в город Кулу, где обитает главный бог долины Рам, или Рагхунатх.
Традиционное же название долины, упоминаемое в эпосе "Махабхарата" и средневековых пуранах ("Вишну-пуране" и др.) — Кулантхапитха, что означает "конец обитаемого мира". Так называется и одна из лучших книг о долине, принадлежащая перу англичанки Пенелопы Четвод, на которую мы еще не раз будем ссылаться.
Начало мифологической истории Кулу относится к великому потопу, от которого бог-хранитель Вишну, обратившийся в золотую рыбку Матсью, спас лишь отшельника Ману. Тот сохранил для будущих поколений нетленные святые книги Веды и стал прародителем всего последующего человечества (любопытно, каким же способом?). Так вот считается, что после потопа Ману вылез из своего ковчега именно в долине Кулу, где и поселился. Трижды долину посещали герои "Махабхараты" братья Пандавы. Первое из этих посещений закончилось женитьбой силача Бхима на сестре местного демона, им же и убиенного. Во время второго визита пандавский стратег Арджуна устроил драку с богом Шивой за волшебное оружие пашупата-астра, принадлежавшее богу неба и грома Индре. Совершая последнее паломничество уже вместе со своей коллективной женой Драупади, Пандавы один за другим освободились от плоти, а старший из них Юдхиштира "увидел свет правды и узнал, что есть тень, а что реальность и достиг сварги (небес)". Помимо этих форм духовной жизни они научились выращивать рис на необычайно большой высоте — в местечке Пандара-ка-Ропа (3658 метров над уровнем моря).
С древних времен здесь существовало самостоятельное княжество, известное как Кулута. Оно было основано в I веке нашей эры неким Бехангамани Палом. Предки его переселились из далекой Трипуры сначала в Аллахабад-Праяг, а затем выше по течению Ганга — в Майяпури около Хардвара. Между тем жители долины, как свидетельствует легенда, изнывали под гнетом жестоких горных тхакуров Спити. Бехангамани под идейным руководством деревенского астролога Палджхота возглавил "первую революцию", начавшуюся в нынешнем поселке Джагатсукх, и выпросил благословение у грозной богини Хадимбы, что и позволило успешно завершить революционный процесс. С тех пор Хадимба стала покровительницей и "бабушкой" князей Кулу. Старейший палеографический памятник долины — это монета, относящаяся к I-II векам нашей эры. Она имеет надпись: "Вирияса, правитель Кулуты".
В последующих, вполне исторических текстах Кулу упоминается регулярно: в VI веке Ратисена, один из царей династии Чола, посылает свою дочь к приятелю, царю Кулуты; в VII веке Кадамбари подтверждает, что Кулута была вполне независимым государством и т.д. Китайский путешественник VII века Сюань Цзянь описывает страну Киу-ло-то.
Потомки Бехангамани — династия Пал — правили из Джагатсукха с небольшим перерывом на протяжении 14 веков, после чего столица была перенесена в Нагар, а в середине XVII века — в Кулу. Большинство каменных храмов долины относятся к XVII веку, когда правители пытались заменить достаточно кровавый автохтонный культ богини-матери и других богов — девата — безобидным поклонением Вишну, которое не требовало жертвоприношения животных. Впрочем, некоторые источники утверждают, что захвативший долину в конце XV века Сидх Пал, или Сидх Сингх вовсе не был прямым потомком старых правителей, но сумел воспользоваться их авторитетом среди населения, страдавшего от неуемных поборов горных тхакуров и рана. Датировки борьбы с ними остаются также предметом догадок в местном фольклоре. Так, по одной версии, заслуга победы над Джинной-раной, правившим из крепости Манданкот над Манали, и раной Бхосалом, владельцем крепости Барагарх над Нагаром, принадлежит Сидх Палу. Другая версия относит эти события на полтора века вперед и называет их героем князя Джагат Сингха.
Последний правящий князь Аджит Сингх вступил на престол в 1816 г., но в 1839 г. был разгромлен сикхским полководцем Ранджитом Сингхом, получил от англичан микрокняжество Шангри за Сатледжем, где и умер в 1841 г. После поражения сикхов в первой войне с англичанами долину в 1846 г. присоединили к владениям Ост-Индской компании, хотя князю Гьян Сингху англичане оставили дворец и некоторые почести. В 1852 г., сославшись на "незаконнорожденный" статус Гьяна, колониальная администрация, уже отошедшая от испуга после сикхских набегов, передумала и разжаловала его из раджи Кулу в более низкое звание Раи Рупи — титул, который князья Кулу носят и поныне. На прокормление княжеской семьи ей был выделен джагир (поместье) Вазири Рупи в верхней части долины Парбати.
После присоединения долины к британским владениям английские плантаторы поначалу попытались разводить в ней чай. В 1860-х годах возникла "Чайная компания Кулу", владевшая плантациями в Баджауре, Райсоне и Нагаре. Заправлял ею ирландец Минникин, построивший непло*** собственную усадьбу. Но затея с чаем не удалась, прежде всего из-за трудностей транспортировки. Спустя десятилетие отставной английский капитан Р.С.Ли заложил в Бундроле первые фруктовые сады. Саженцы яблонь, груш, слив и вишен привезли из английского имения его отца в графстве Девон, климат которого якобы был вполне сходен с климатом долины Кулу. Спустя несколько лет его ирландский приятель, еще один капитан А.Т.Бэнон купил землю и разбил сады в районе нынешнего Манали. Впоследствии в долину были завезены американские сорта ярко-красных и ярко-золотых яблок с тем, чтобы, как выражается П.Четвод, "удовлетворить страсть индийцев к ярким краскам".
Бэнон же додумался и до того, чтобы доставлять фрукты на равнину почтой. Первые 140 км, через перевал Бхубу (2800 м) их несли в конусообразных корзинах (килта) "почтовые бегуны", менявшиеся каждые десять километров. В сезон работало до 250 таких почтальонов-носильщиков, обычно переносивших до 18 кг фруктов в пяти упаковках. В Палампуре все это перегружалось на почтовую повозку и доставлялось либо в Симлу, либо вниз в Патханкот.
В ноябре 1966 г. долина Кулу вошла в состав штата Химачал-Прадеш, объединившего горные районы Пенджаба, а город Кулу стал центром дистрикта (округа).
Долина начинается в маленьком поселке Ауте, на северном конце ущелья, пробуравленного Беасом в хребте Дхаула Дхар. Почти напротив на высоте 957 метров расположена деревня Ларджи, считающаяся лучшим местом для форелевой рыбалки. Рядом в Беас с грохотом впадают два его притока Саиндж и Тиртхан. Вверх по долине около Панарсы действует "немецкая кроличья ферма", занятая и производством изделий из ангоры.
Следующий населенный пункт — деревня Баджаура. В далеком прошлом она была крепостью на границе между княжествами Манди и Кулу. Единственные ее зарисовки напечатаны в книге Дж.Колверта "Вазери Рупи", опубликованной в 1873 г. К нашему времени развалины крепости полностью растащили на стройматериал. До сооружения в 1926 г. дороги Манди — Ларджи через нее шел главный торговый путь с равнины. Он проходил по перевалу Дулчи (на высоте 2028 м), самому низкому из ведущих в долину Кулу и единственному, который не замерзает зимой. В мифологические времена в Баджауре находилась обитель — ашрам отшельника Шринги-риши. В эпосе "Рамаяна" рассказывается, что именно он священнодействовал во время жертвоприношения путрешти-яджна, устроенного царем Дашаратхой, в результате которого у последнего родился божественный принц Рама, седьмое воплощение (аватара) бога Вишну на бренной земле.
В августе 1820 г. через перевал Дулчи в долину проникли первые англичане Уильям Муркрофт и Джордж Требек. Они направлялись торговать в Бухару через Лахул и Ладакх. Оба умерли, возвращаясь в Индию, но оставили подробные описания здешних мест.
Храм Башешвар-махадео (Хозяина Вселенной) расположен метрах в двухстах от Баджауры между шоссе и Беасом. Он посвящен богу Шиве и является самым крупным каменным храмом долины. Датировка его вызывала многолетние споры: приводились аргументы в пользу его строительства между VII и XI веками, но в последнее время все чаще называется XI век. Квадратный однопалатный объем храма завершен невероятно толстым шикаром, увенчанным солнечным диском, который английский археолог Харкорт сравнивал со сплющенной дыней. Все его фасады покрывает орнаментальная резьба. Часть ее была разрушена во время набега соседнего кангрского князя Гхаманд Чада в 1769-1770 годах. Со стороны реки внутрь ведет низкая дверь с высоким порогом, оформленная резными пилястрами. С ее внутренней стороны расположены две женские статуи, которые П.Четвод называет речными богинями Гангой и Ямуной, но которые больше похожи на обыкновенных небесных нимф — апсар. В середине маленькой комнаты гарбагрихи установлен лингам, как обычно опирающийся на лотос — йони. Ниша южного фасада украшена барельефом слона Ганеши, западного — Вишну и северного — восьмирукой Дурги в роли Махишамардини (т.е. убивающей Махишу), попирающей демонов Сумбху, Нисумбху и буйвола Махишу и попутно поражающей их разнообразными орудиями.
В Бхунтаре через Беас перекинут металлический подвесной мост, который называют Дафф-данбар. Шотландец Дафф Данбар, служивший помощником лесничего в долине, получил наследство от своих родственников и решил сделать нечто доброе, чтобы увековечить память о своей работе в Кулу. Выбор пал на строительство моста для паломников, направлявшихся к горячим источникам в Маникаран. Балки и стальные тросы стоимостью 50 тыс. рупий были доставлены из Англии, но наследства не хватило, и достраивала мост колониальная администрация после многолетних проволочек. После землетрясения 1905 г., о котором придется еще не раз упоминать, и наводнения 1947 г. мост пришлось перестраивать, и сегодня мало кто помнит, что это мост Даффа Данбара.
В 800 метрах выше моста в Беас впадает его самый крупный приток река Парбати. Так местные жители произносят имя Парвати, супруги всемогущего Шивы. Русло ее поначалу проходит по узкому ущелью, по откосам которого растут кусты идигоферы и барбариса. В одном месте переброшен деревянный мост традиционной конструкции (сангха): стволы сосны или кедра складываются в несколько слоев, образуя пирамиду, упирающуюся в оба берега и огражденную поверху перилами. За деревней Шат построен более надежный подвесной металлический мост.
У следующей деревни Джари, в 19 км от Беаса, горы отступают от реки, а на севере открывается вид на снежную гряду Барагарх. Меньше чем в километре от деревни на противоположном берегу вырастает "черная гора", поднимающаяся на 3600 метров. Мимо нее приток Парбати ведет вверх к деревне Малана, расположенной под одноименным ледником и знаменитой своим богом — деватой Джамлу и необычными нравами. От шести до восьми месяцев в году Малана на высоте 3150 метров отрезана от окружающего мира.
Население ее даже по внешнему виду отличается от обычных жителей долины: резкие черты лица, узкие глаза, бронзовая кожа. Язык их также существенно отличается от говоров долины Кулу и, как утверждают, представляет собой смесь санскрита с лахульским и киннаурским диалектами химачали. Рассказывают, что когда-то Маланой правил злобный демон. Ее жители призвали Джамлу на помощь. Тот победил демона, который, однако, успел произнести свое заклинание, что маланцы по-прежнему будут говорить на ракшасе, или языке демонов, непонятном окружающим. По другой легенде, маланцы происходят от греческих воинов Александра Македонского, поселившихся в здешних краях после того, как их полководец покинул Индию. В подтверждение этой версии приводят изображенные на нескольких домах деревянные рельефы солдата, полностью — почти до колен — закованного в кольчугу, в то время как индийские воины носили кольчугу только до пояса.
В деревне нет ни одного храма, посвященного непосредственно Джамлу; есть лишь храм его супруги Нарой. Но слава об этом боге распространилась далеко. Рассказывают, что однажды в Малане появился некий брахман, который посмел утверждать, что ему все известно о местном божке. Более того, в подтверждение своего всезнания он совал свиток с соответствующими записями. Поскольку местные жители читать все равно не умели, они предложили ему отнести свиток в сокровищницу Джамлу и посмотреть, что из этого выйдет. В сопровождении деревенского жреца — пуджари брахман отправился на аудиенцию с богом. Когда, наконец, его вытащили из сокровищницы, он не только потерял дар речи, но и оказался парализованным. Таково могущество Джамлу.
Этот бог является и главным судьей деревни, хотя и осуществляет правосудие через своего жреца — гура. Но к богу обращаются лишь в крайнем случае, скорее как к апелляционному судье. Посреди деревни стоит большая платформа, сложенная из каменной плитки. Она называется харша и служит местным судом. Дома с одной стороны платформы образуют "судебный участок" Саурабхед, с другой стороны — Дхарабхед. Мелкие споры решаются старейшинами внутри участка, для споров покрупнее или между семействами в разных участках на харше собирается суд из 16 старейшин — кармиштов, по восемь от каждой стороны деревни. Если и они не приходят к справедливому решению, дело передается в руки божьи. К двум деревьям рядом с платформой привязывают по овце, купленной истцом и ответчиком. Вскрываются бедра несчастных животных и в них вводится смертельный яд. Чья овца умрет первой, тот и виноват. Виновный же должен устроить пир для всей деревни. Поскольку на пиру съедается все та же отравленная овца, это ведет к массовым отравлениям. Разбор деревенских ссор оплачивается поднесением богу барашка, козы или брагилурги.
Вокруг судебной платформы, да и в других местах деревни стоят многочисленные камни, которым поклоняются маланцы. Они считают, что эти камни принадлежат Парашураму, или Раме с топориком, шестому воплощению — аватаре бога-хранителя Вишну. Если чужой человек ненароком коснется такого камня, с него берут "штраф" никак не менее 200 рупий.
На конце деревни стоит всегда запертый большой деревянный храм с довольно необычной по орнаменту резьбой. Под балконом на его фасаде виднеется голова то ли оленя, то ли другого зверя. В храме хранится небольшая конная статуя могольского императора Акбара. Рассказывают, что его слуги как-то отняли две монеты у паломника, который принес их из Маланы. В результате этого императорская казна была заражена, а у самого Акбара началась проказа. Уверовав в могущество Джамлу, император намеревался лично явиться в Малану, чтобы поклониться этому богу, но в конечном итоге ограничился посылкой сюда собственной статуи, которой во время праздников поклоняются наравне с деревенскими девата. Однако внутрь здания могут войти только его жрецы.
Говорят, что жители Маланы никогда не моются. Но особенно необычны их матримониальные нравы. Каждый ладо-молодец может жениться на лади-девушке без всяких обрядов, заплатив всемогущему Джамлу 20 рупий. И жениться он может столько раз, сколько у него есть денег, чтобы заплатить храму. Точно так же любая женщина может многократно менять мужа, если только найдет нового кандидата с указанными деньгами.
В деревне Чхалал на правом берегу Парбати сохранилась священная роща деревьев шишам, или дальбергии. В середине земляной платформы, служащей предметом поклонения, занимался медитацией отшельник Джамдаган-риши, который впоследствии был отождествлен с маланским богом Джамлу. Имя этого мыслителя является искажением от Джамад Агни, упоминаемого в средневековой "Вишну-пуране" и отправившегося в Гималаи в поисках душевного спокойствия. С помощью такой частой в здешних краях манипуляции брахманы вполне естественным образом включили явно языческого божка Джамлу в пантеон классического индуизма.
От Джари около 12 км до главной достопримечательности долины Парбати — горячих источников в Маникаране, история которых дала название и самой реке. Рассказывают, что перед купанием в реке Парвати сняла серьги (маникаран) и оставила их на берегу. Выйдя из воды, она обнаружила, что их украли. Разгневанный супруг Шива зарядил на поиски целую когорту младших богов-девата, которые достигли подземного царства Патала. Когда правитель его змей Шеша был подвергнут обыкновенному допросу, он пришел в такое негодование, что припрятанные им божественные сережки выстрелили из его ноздрей и, пробив землю, оказались в руках у хозяйки. С тех пор сквозь отверстия, проделанные серьгами, непрерывно подается кипяток из подземного царства.
Уже при подъезде к деревне видны столбы густого пара. Вокруг главного из источников (их больше десятка) построена довольно безвкусная гурудвара, которая и служит местом паломничества не только сикхов, но и индусов. Во дворе, замощенном почти раскаленными каменными плитами, устроен бассейн для омовений, в который подается вода одновременно из горячего и холодного источников, что делает температуру вполне сносной. Кипящий же источник — квадратная бетонная раковина размером не более метра — находится прямо перед входом в гурудвару. На этой естественной плите готовят рис, бобы, овощи для общественной столовой — лангара: глиняные или бронзовые горшки с продуктами просто ставят в раковину и накрывают камнями, чтобы они не всплывали на поверхность. Готовые кушанья раздаются всем желающим бесплатно, но перед едой лучше оставить какие-то деньги в качестве пожертвования в самой гурудваре. С другой ее стороны расположен треугольный, также бетонный, бассейн для омовения женщин.
В Маникаране есть несколько других храмов, вряд ли заслуживающих внимания. Более интересны ванны для стирки, к которым тоже подведен кипяток из источников. Есть и крытый "бассейн" для омовений в дождливую погоду. Утверждают, что серные воды Маникарана, содержащие к тому же радиоактивные изотопы, очень помогают от ревматизма, но отсутствие под рукой ревматиков не позволило провести эксперимент.
В середине 60-х годов П.Четвод писала, что жрецам Маникарана принадлежит ценнейшая средневековая рукопись "Кулантхапитха-махатмья", считающаяся частью весьма почитаемой "Брахмананды-пураны". Название рукописи, как уже отмечалось, означает "конец обитаемого мира", а посвящена она географии долины Кулу, или Кулантхапитхи, и похождениям канонических индусских богов в этих краях. Попытки отыскать эту рукопись или какие-либо известия о ней спустя полвека успеха не принесли.
Следующая деревня вверх по Парбати — Учейх — когда-то была центром серебряных копей князя Кулу, а вся верхняя часть долины носит название Вазир Рупи, т.е. серебряная провинция. Когда англичане в 1852 г. окончательно лишили династию Кулу владельческих прав, они отвели ей Вазир Рупи в качестве наследственного джагира (поместья). Добыча же серебра прекратилась гораздо раньше из-за вздорного нрава последнего правящего князя Аджит Сингха (1816-1841 гг.). Однажды разгневанный раджа призвал пред свои очи Хукму и Гехру, то ли хранителей архива, то ли начальников канцелярии, и приказал немедленно обезглавить их. Жены их имели, однако, поручение сразу сжечь все казенные бумаги, если с мужьями случится что-то недоброе. Так был утерян секрет извлечения серебра из местной руды. В 1870-х годах англичане попытались возобновить добычу, но это оказалось слишком накладно, особенно с учетом стоимости транспортировки.
В 16 км за Маникараном лежит деревня Пулга. В центре ее стоит деревянный индусский храм с вогнутой двускатной крышей, напоминающей мансарду, и открытой верандой по всему периметру, завершенной широким карнизом из сланцевых плиток. Неподалеку старинная башня, сложенная из чередующихся слоев кедровых балок и каменной кладки без раствора. По ее второму этажу проходит деревянный балкон. В этом сооружении хранится храмовая утварь, в том числе музыкальные инструменты, употребляемые лишь в храмовый праздник деваты и в дни Дассейры. Деревня Баршаини, в 5 км от Пулги, раз в год служит местом встречи одного из самых таинственных богов долины Кулу — Джамлу из деревни Малана — со своим старшим братом Гьепхангом Ла, проживающим на одной из двух вершин горы Гьепханг в заоблачном Лахуле. Обе статуи на паланкинах — ратхах — доставляют из родных мест для совместного купания в Парбати.
Самая верхняя часть долины этой реки с деревней Кхирганга, отстоящей от берега километра на три, лежит на высоте около 2700 метров. В ней расположен еще один серный источник, но не такой горячий, как в Маникаране. Из верхнего бассейна вода сквозь разинутую пасть лепной пантеры поступает в нижний. Рядом лингам Шивы и вцементированный в пол трезубец того же бога.
Вернемся, однако, на главную дорогу вдоль Беаса. Между Бхунтаром и Кулу высоко на левом берегу Беаса возвышается храм Биджли-махадео, или молнии (2438 м). Над ним установлен 18-метровый металлический шпиль, в грозу собирающий все молнии в округе. Когда молния ударяет в храм, она разносит на куски расположенный у основания шпиля лингам Шивы. Пурохит-жрец собирает эти куски и покрывает их маслом. Затем лингам восстанавливается и ждет следующего удара молнии.
В деревне Шамши, в 5 км от Кулу, мастерская лесного департамента выпускает деревянные игрушки и резную химачальскую мебель. Здесь же создано отделение политехнического института.
Городок Кулу, в прошлом столица княжества, лежит на высоте 1200 метров. Его южная, более современная часть называется Дхалпур. Ее композиционным центром служит просторная площадь-майдан того же названия, вокруг которой сосредоточиваются административные учреждения, гостиницы и другие лучшие дома городка. Вокруг майдана растут вековые кедры. В южной части площади находятся, в частности, Мера-лодж, о которой с восторгом пишет П.Четвод, гостиница "Биджлешвар", или властелин молний, курортный клуб Кулу и небольшие гест-хаузы с названиями типа "Фантазия" или "Са Ба". Одна из гостиниц носит странное для русского слуха название "Шобла". К северу от майдана тянется Дхалпур-базар, который в конце резко обрывается вниз к горной речке Сарвари, впадающей в Беас.
На другом ее берегу начинается главная торговая улица Акхарабазар с многочисленными лавками и дачного типа гостиницами "Кулу", "Нарин", "Кайлаш" или "Ньюмен". Над ней на склоне горы раскинулся Султанпур, ставший столицей княжества Кулу при радже Джагат Сингхе (1637—1672 гг.).
Здесь расположен дворец Рупи, до сих пор принадлежащий потомкам князей. К нему ведут темно-красные ворота, увенчанные криволинейной крышей и многочисленными беседками. Начало строительства дворца относится к середине XVII века. Прямоугольный внутренний двор окружен двухэтажными палатами, по периметру которых проходят лоджии с резным деревянным парапетом.
В следующем дворе, именуемом Шиш-махал, или Зеркальный дворец, когда-то жила любовница князя. Перед ее апартаментами стоит низкая широкая веранда с зубчатыми арками. Межарочные проемы и своды оформлены медальонами с росписями, изображающими борьбу Рамы и Лакшмана с демоном Раваной, божественного пастуха Кришну с коровами, рыбу Матсья — воплощение бога Вишну, — спасшую святые книги веды от всемирного потопа, и, наконец, священную корову Дхангу, которая поит молоком святых-садху. На противоположной стороне двора когда-то помещалась фреска богини Трипура Сундари, сидевшей на коленке своего пятиглавого супруга Шивы, но эту великолепную фреску передали в Национальный музей в Дели. Княжеский храм суровой богини-матери Кали, относящийся к XVIII веку, построен в могольском стиле. Индусов из низших каст, а также иноверцев в него не пускают.
Храм главного бога долины Рагхунатха (одно из имен божественного принца Рамы, героя эпоса "Рамаяна") расположен в низком и протяженном здании, крытом пластинами из сланца. Появление этого бога в долине связано с необычными обстоятельствами. Один из местных князей вознамерился завладеть тремя фунтами жемчужин, принадлежавших брахману Дурга Датту, который жил в деревне Типри в долине Парбати. По пути на поклонение в Маникаран князь потребовал эти драгоценности. Его заверили, что на обратном пути он их получит. Но по возвращению правителя брахман, запершись в доме, сжег себя, свою семью вместе с домом. Сдирая с себя куски кожи и бросая их в огонь, несчастный брахман восклицал: "Вот тебе жемчуга!" Поскольку нет тяжелее вины, чем загубить жизнь брахмана, с князем начались уже знакомые неприятности: еда его превращалась в клубок червей, а питье в кровь.
Другой брахман Кишан Дасс Пайхари, живший в Нагаре, подсказал единственный выход из такой ситуации: отдать все княжество богу Раму. Его ученик Дамодар из Сукета в 1651 г. привез в долину статую Рама, украденную в одном из храмов в далекой Айодхье, на родине этого бога. Князь Джагат Сингх провозгласил Раму правителем Кулу, водрузив его статую на собственный трон. Княжеская же династия продолжала рассматривать себя лишь в качестве наместников, управляющих долиной по поручению бога.
В действительности за насаждением культа Рагхунатха — Рамы в XVI-XVII веках стояла острая политическая борьба между раджпутскими князьями Кулу и местными тхакурами-племенными землевладельцами. Пытаясь подорвать влияние племенной верхушки, князья всячески пропагандировали культ Рамы в противовес местным божкам — девата, на авторитет которых опирались тхакуры. В конце концов тхакуры были вынуждены признать верховенство князя, а их девата — верховенство Рагхунатха. Идеологом нелегкой борьбы за насаждение вишнуизма в долине и был брахман Кишан Дасс, который придумал ритуал поклонения деревенских богов Рагхунатху.
Именно поэтому в храме Рагхунатха начинается действо главного праздника долины — Дуссейры, или Дашеры, т.е. десяти ночей, посвященного победе Рамы над демоном Раваной, борьба между которыми и служит стержнем сюжета эпоса "Рамаяны". Местные жители называют этот праздник "дашет-хера", т.е. "убили демона". Праздник продолжается в долине ровно неделю, а не десять дней. В отличие от равнины начинается он с опозданием в десятый день растущей луны, день Виджай Дашми, или победы над демонами, когда по всей Индии этот праздник уже завершается. Здесь нет ни традиционных представлений балетных сцен из "Рамаяны", ни красочного сожжения чучел демона Раваны и его родственников. Дассейра в Кулу посвящена гораздо более конкретным сюжетам. Она отмечает верховенство Рамы-Рагхунатха над местными богами, кроме странного Джамлу, а в более философском плане — победу вишнуизма над ранее господствовавшим в долине нага-шиваизмом, поклонением Шиве и богу-змее Нагу. И то, и другое имеет не столь уж долгую историю — где-то с первой половины XVII века.
В дни Дуссейры все боги долины (по разным оценкам — от 150 до 350 девата) прибывают в Кулу, дабы поклониться Раму-Рагхунатху. Лишь святой отшельник Вашишта, обучавший Раму в дни его отрочества, и непредсказуемый и коварный Джамлу освобождены от этой повинности. В связи с оскудением деревенских храмов после прекращения государственных дотаций им и ликвидации помещичьего землевладения с 60-х годов доставка деревенских богов — девата — на Дассейру финансируется за счет департамента туризма.
Первой в Кулу прибывает богиня Хадимба из Манали. На ночь она останавливается у моста Рамшила в самом северном конце Акхара-базара. На следующий день князь с утра засылает к ней гонцов и приглашает во дворец. К вечеру здесь собираются все девата долины. Первой на паланкине в сопровождении оркестра прибывает богиня Трипура Сундари (Дурга) из городка Нагар. За ней, предшествуемая еще одним оркестром и раздетым по пояс и неимоверно обросшим гуром (хранителем), появляется Хадимба-деви. Ее поклонники подбрасывают вверх ягненка и затем ловят его.
После торжественного приема князем всех девата паланкины с их статуями направляются в храм Рагхунатха и затем сопровождают этого бога через весь город на центральную площадь Дхалпур. Перед бронзовой статуей Рагхунатха, установленной на трехосной деревянной колеснице, шествует князь в парадной форме. Прибыв на майдан, деревенские боги по очереди кланяются своему повелителю. По окончанию этой церемонии Рагхунатха ставят на колесницу и под предводительством князя тащат на веревках в противоположный конец площади, где для каждого бога устраивается собственный алтарь-бивак. Перетягивание Рагхунатха на канатах считается одним из самых благостных обрядов долины.
Затем приходит черед поклонения верующих, которое происходит в форме танцев и песен. Местные танцы — натти, подразделяемые на 14 видов (медленные ласья, быстрые тандава, чандраули, сопровождающий колесницу Рагхунатха во время Дуссейры, лудди и бантхара, изображающие танцы Кришны с пастушками и т.п.) могут продолжаться часами. Во время современных конкурсов на Дассейру танцорам отводят, однако, лишь по десять минут. Инструменты местного оркестра включают трубу — шахнаи, барабаны дхол, нагара или дхолак, флейту-карнал и тарелку-бхана, причем возглавляет оркестр трубач. В последующие дни устраиваются парады богов, торжественно переносимых по площади. Регулярно проводятся соревнования борцов, а по ночам — шествия с лампами и факелами.
Вокруг святилищ кипит торговля с сотен лотков и повозок. Местные ремесла включают прежде всего производство шерстяных шалей. Шали с орнаментом и цветами принесли сюда в начале XIX века ткачи, переселившиеся в долину из Бушехара. Они до сих пор называются бушехарскими шалями. Более грубая разновидность называется патту, которые используются также как одеяла. Обычное патту местные женщины носят вместо сари, закрепляя его концы на груди с помощью серебряных брошек-бумини и привязывая к талии с помощью куска ткани-гачи. Похожие на тюбетейки, однако с плоским, одноцветным верхом "кулу-кэпс" давно стали наиболее популярным мужским головным убором по всему Химачал-Прадешу. Местные умельцы производят также патти, узкие куски твидовой материи, употребляемые на длинные пальто; намдас из валяной шерсти; пулланы, похожая на домашние тапочки обувь из волокон бханга на подошве и козлиной шерсти в виде верха; корзины-патари из ветвей высокогорного бамбука — наргала и конусообразные корзины — килта. Особенно широко идет в ход местная брага — лурги. Вообще в долине в отличие от большей части Индии пьют по-черному, как и полагается настоящим горцам. Нетвердо передвигающиеся фигуры на вечерней дороге — зрелище нередкое и опасное для автотранспорта.
Колесница стоит на майдане до самого конца праздника. В его предпоследний день устраивается девата-дарбар, или прием богов. Во время него мудрецы-брахманы излагают внимающим толпам прогноз на следующий год, продиктованный самими богами. Заканчивается Дассейра сожжением травы, символизирующим Ланка-дахаг, или покорение Шри-Ланки принцем Рамой. В качестве компромисса между вегетарианским Рагхунатхом и кровожадными деревенскими девата, явно тяготеющими к богу Шиве, князь приносит "пятерную жертву" его супруге Дурге. Богине жертвуют буйвола, козу, петуха, рыбу и речного краба, причем буйвола князь должен забить мечом с одного удара, что требует немалых усилий.
В километре от городка, рядом с гостиницей "Эмпайр", разместился медитационный центр йоги; в четырех километрах — храм Деви Джаганнатхи на высоте 1,5 тыс. метров, от которого открывается великолепная панорама города и Беаса с долиной.
В трех километрах от города находится еще один семейный храм князей. Он посвящен Неоли-рани, старшей жене одного из князей, оказавшейся бездетной. Убедившись в этом, раджа взял молодую жену из раджпутского клана Чауханов. Когда та забеременела, старшая княгиня предсказала, что родится девочка, которая умрет. Так и случилось. В следующий раз Неоли-рани напророчила рождение мальчика, которому тоже суждено умереть. И это пророчество исполнилось. После этого молодой княгине было нетрудно убедить мужа в том, что его первая жена — натуральная ведьма, от которой необходимо срочно избавиться.
Вместе со слугой и служанкой Неоли-рани отвезли в долину Рамгхар недалеко от Манди, куда по ночам приходил великан-людоед. Как только он появился, находчивая княгиня надрезала палец и окропила руку людоеда собственной кровью, побратавшись с ним таким образом. "Теперь я не могу тебя съесть, так как мы брат и сестра", — сказал великан и отбыл восвояси. Обнаружив наутро живую и невредимую жену с челядью, князь приказал закопать ее живьем. Но и это не смутило рани. Она ответила: "Если ты закопаешь меня на 12 лет, я все равно останусь жива". Поколебавшись, князь исполнил, однако, свою угрозу.
Прошло несколько лет, и к правителю Кулу явился сам бог Джахани-махадео. Он подтвердил, что если откопать покойницу через 12 лет, то она действительно выйдет из могилы живой. Тогда люди станут молиться Неоли-рани как богине и никто не будет поклоняться самому Джахани. Чтобы устранить конкурентку, бог предложил копать через десять, а не двенадцать лет. Так и поступили. Неоли-рани была мертва, но продолжала являться мужу во сне. Как только он подносил ко рту еду, она кишела муравьями; как только принимался пить — вода обращалась в кровь. Перепуганный князь возвел убиенную супругу в ранг богини и выстроил храм в ее честь. После этого она в последний раз явилась ему во сне и объяснила, что если князь ежеутренне будет являться в ее храм и причащаться освященной водой, то кошмары с питанием прекратятся.
Алтарная статуя Неоли-рани дополняется статуями ее слуги и служанки, установленными по обеим сторонам от входа в храм.
Периодически княгиня через своего гура (хранителя) "выражает пожелание" посетить свой старый дворец. Тогда статую на несколько дней переносят в княжескую гостиную.
На выезде из Кулу вовсю разыгрались уже современные религиозные фантазии. У реки на платформе возлежат статуи львов и взвивается вверх индусский флагшток. Чуть дальше столь же аляповатый однокомнатный храмик под шикаром, расписанный неимоверным орнаментом. После изящных древних храмов — это как холодный душ.
Деревушка Бабели в 9 км за Кулу делает первые шаги в области туристского бизнеса. Здесь расположен гест-хауз "Майюр", рекламируемый чуть ли не по всей дороге. Отсюда начинается почти сплошная полоса яблочных, грушевых, персиковых и вишневых садов. Чуть не доезжая до деревни, на самом берегу Беаса поставлен храм с несколькими лепными статуями и конусообразным шикаром, совершенно не вписывающийся в общую обстановку долины. Религиозная модернизация, как и всякая другая, имеет свои издержки. Следующий населенный пункт — Райсон — находится в 13 км от Кулу на высоте 1433 метра. Перед въездом в него на противоположном левом берегу Беаса еще один впечатляющий водопад. На берегу Беаса стоит туристский лагерь — восемь деревянных хижин с местным колоритом. В самой деревне сохранился любопытный деревянный храм с двускатной крышей и высоким аттиком. Восточнее Райсона в горах шумит один из крупнейших водопадов долины: его высота достигает 100 метров.
Еще в шести километрах — Катрайн, расположенный посредине между Кулу и Манали на высоте 1463 метра. Это еще один из самых садовых поселков долины. Слева при въезде в него раскинулся большой розарий, а справа — изящный каменно-деревянный дом с необычно большими наличниками окон первого этажа и крохотными оконцами деревянной веранды второго, опирающегося на мощные столбы, вытесанные из цельных стволов кедра. За Катрайном горная тропа поднимается к храму Дхумалдео-ка-мандир, расположенному на высоте 3610 метров среди снегов. За ним находятся водопады высотой около 140 метров. Но это уже прогулки для опытных и смелых.
Форелевое хозяйство в соседнем Патли-Куле (2 км от Катрайна) ведет свою историю с 1909 г., когда английский чиновник Хаувелл завез форель в долину. Рыба, которую содержат в больших бетонных ваннах с проточной водой, прыгает навстречу потоку воды, поступающему из трубы вместо горного потока. От развилки в Патли-Куле дорога ведет мимо современного храма со статуей сине-синего Шивы во дворе, столь же большой, как и безвкусной, и через мост на Беасе к городку Нагар, что по-хинди означает просто город.
С начала XVI до середины XVII века он был столицей долины. Сразу за мостом метрах в 200 ниже по реке сохранились развалины первого форелевого питомника, давно заброшенного. Из Нагара, расположенного довольно высоко (1768 м) на восточном склоне долины, посреди обширного амфитеатра, открываются лучшие панорамы снежников на западном склоне и хребта Барагарх (Большой горы) за восточным склоном.
Местный замок был, как считают, построен князем Сидх Сингхом в самом начале XVI века и в течение полутора столетий, до перевода столицы в Кулу, служил княжеской резиденцией. По одной версии, камень для строительства был привезен из крепости Барагарх, располагавшейся на хребте над Нагаром, по другой — цепь рабочих передавала готовые блоки от развалин дворца Гархдхак, расположенного ниже. Впоследствии он использовался как летний дворец князей, пока Гьян Сингх в 1846 г. не продал его за бесценок первому английскому помощнику комиссара (главе колониальной администрации долины) майору Хею. Тот перестроил северное крыло, оснастив его невиданными в здешних краях лестницами (вместо них местные жители использовали пандусы) и дымовыми трубами, а затем с большой выгодой перепродал его государству. Здание использовалось как помещение суда и квартиры для заезжих чиновников. В годы независимости часть его занимала школа, перенесенная теперь метров на 30 выше по горе. С 1970 г. департамент туризма открыл здесь гостиницу, которая так и называется "Кастл", или "Замок".
Как и многие традиционные постройки долины Кулу, замок сложен из чередующихся слоев деревянных балок и каменной кладки без раствора. Подобная конструкция преследовала и чисто инженерные цели в условиях высокой сейсмичности этого района. Отсутствие раствора между каменными плитами позволяет стенам во время землетрясения не противостоять подземным толчкам, а кол****ься вместе с грунтом, не разрушаясь. Полированные каменные плиты просто скользят по поверхности друг друга. Как и многие другие постройки в местном стиле, замок выстоял во время очень сильного землетрясения 1905 г. Пришлось лишь заменить его каменно-плиточную крышу на современную железную.
Первый внутренний двор, перестроенный Хеем в середине прошлого века, двухэтажный. По его периметру установлены статуи местных богов — девата, собранных по всей долине. В переходе ко второму двору образцы химачальских ремесел и музыкальных инструментов, в том числе огромная труба. Во втором дворе стоит маленький храм Джагти Патт — комната с низким потолком и узкой дверкой. Почти в центре ее лежит неровная каменная плита. Говорят, что молодая жена одного из князей, выросшая в горной деревне, никак не могла привыкнуть к фешенебельной, по ее представлениям, жизни в замке и очень скучала по родным местам. Тогда все боги-девата долины превратились в пчел и принесли ей плиту из этих мест, от основания Рохтангского перевала. Со временем камень тоже стал божеством, весьма почитаемым местными жителями. Английский помощник комиссара, позволивший надсмеяться над камнем, скончался, как утверждают, в течение недели после этого неосмотрительного поступка.
Рассказывают, что по ночам по замку бродит привидение другой княжеской жены. После представления то ли борцов, то ли музыкантов в главном дворе замка князь обратился к самой молодой из своих жен с вопросом, кто из участников представления ей больше всего понравился. Княгиня указала на одного из молодых людей, который был немедленно заподозрен в любовной связи с ней и тут же обезглавлен на ее глазах. В ужасе молодая женщина выбежала на веранду и бросилась в пропасть. Невиновность молодой княгини подтверждается тем фактом, что тело ее, едва коснувшись земли, немедленно обратилось в камень. Но призрак все-таки бродит и особенно опасное место — это гостиничный номер 103, около дверей которого и произошло это трагическое событие.
Внизу храм Гауришанкара, или бога-разрушителя Шивы (Шанкара) и его супруги Парвати (Гаури), завершенный тучной резной пирамидой-шикаром. Он относится к XI-XIII векам. В алтаре установлены статуи божественной четы. С утра служительница храма раздевает их, обмывает, намазывает душистыми маслами и наряжает в парадные ярко-красные одежды. К ногам богов кладутся свежесорванные горные цветы и горшки с вареным рисом. Вечером следует переодевание богов в ночные рубашки.
В двухстах метрах ниже замка на склоне горы в четыре ряда стоят барселы, памятные камни на местах сати — обряда самосожжения княжеских жен в погребальных кострах своих повелителей. Довольно примитивная резьба по камню в "народном стиле" изображает шеренги жен, служанок и наложниц, сидящих ниже князя. В юго-восточном углу замка, на противоположной стороне дороги стоит храм Нарсингха, который А.Ф.П.Харкорт относит к "швейцарскому" стилю, или стилю шале. На высоком каменном подклете установлен деревянный второй этаж чуть большей площади, который перекрыт двускатной крышей.
Храм Вишну, стоящий почти сразу за замком, выделяется большим, но совершенно безвкусным шикаром. Местное нововведение состояло в том, что над шикаром установлен своего рода каменный зонт-крышка. Храм этот напоминает о безуспешных попытках Джагат Сингха (1637—1672 гг.) отучить местное население от кровавых жертвоприношений и заменить их поклонением беззлобному богу-хранителю. Рама — седьмое воплощение, аватара бога Вишну стал, как уже говорилось, главным богом долины, но прекрасно ужился с многочисленными местными божками, по-прежнему требовавшими приносить им в жертву коз, баранов, петухов и т.п.
Храм Трипура Сундари, или красавицы трех миров, посвящен богинематери Дурге. Построен он из кедра в виде пагоды. Считается, что храмы-пагоды были принесены в долину из Непала. Некоторые ученые настаивают, однако, на их равнинном происхождении и утверждают, что они появились в Гималаях еще в эпоху императора Харши (606—647 гг.). В отличие от непальских храмов верхний ярус Трипура Сундари круглый, а не квадратный, а нижние этажи разделены между собой деревянными колоннами, придающими всему зданию более "воздушный" облик.
Рядом местные красавицы стирают теплую одежду по-химачальски. Под струей из сбегающего с ледника ручья, заключенного в бетонную трубу, ставится корыто. В него кладется одежда, и хозяйка в ритме танца начинает усердно утаптывать тулупы и полушубки ногами. Если этим занимаются несколько женщин сразу, да еще есть посторонние зрители, весь процесс приобретает совершенно спортивный характер.
Справа от дороги метрах в 150 выше Нагара сохранились развалины древнего города Тхава. Посреди его стоит храм Мурлидхара, или Кришны, играющего на флейте. Он относится к типу храма с шикаром и серьезно пострадал во время землетрясения 1905 г. Кроме этих широко известных храмов в Нагаре есть еще несколько храмиков поменьше, явно деревенского типа: Мушаре, Джхири и Бхутани. Говорят, что от храма Джхири когда-то шел подземный ход до самой долины Парвати и что он тоже был уничтожен в 1905 г.
Почти на самом верху Нагара находится усадьба выдающегося русского художника, ученого-востоковеда и путешественника Николая Константиновича Рериха (1874—1947 гг.). Впервые он приехал в Индию в 1923 г., спустя пять лет приобрел усадьбу и провел здесь последние 18 лет своей жизни. Главный дом усадьбы построен в 1880-х годах английским полковником Ренником, крупным землевладельцем и самым влиятельным из британских поселенцев в долине. Англичане называли усадьбу "The Hall". Впоследствии она перешла к князю Манди, а в конце 20-х годов была приобретена Н.К.Рерихом, который оставил ее в наследство своему сыну художнику Святославу.
Сегодня дом Рериха находится на попечении сестры Урсулы Айхштадт, женщины совершенно необыкновенной судьбы. В течение многих лет эта полная неистощимой энергии и чувства юмора монахиня, родившаяся в Германии, работала в самых отсталых "неприкасаемых" племенах в индийских штатах Орисса и Карнатака, усыновила двух сирот из этих племен, обучающихся сегодня в Европе, а с 1990 г. по поручению Святослава Николаевича Рериха взяла на себя текущие хлопоты об усадьбе в Кулу. В декабре 1991 г. был создан Международный мемориальный трест Рерихов, целью которого является восстановление музея-усадьбы с перспективой создания в ней российско-индийского исследовательского центра. Вход в имение отмечен доской мемориального треста с эмблемой из трех кругов, символизирующих искусство, науку и литературу.
Самая ценная часть усадьбы — это, конечно, картинная галерея Рериха. По бокам от входа в нее установлены раджпутские статуи, привезенные из Раджастхана. С площадки перед главным домом открывается вид на Беас и долину богов. Рядом статуя одного из самых почитаемых богов-девата долины. Его зовут Гуго Чаухан, один из первых раджпутских завоевателей этих мест.
При входе в галерею, как и положено в индусском храме, снимают обувь. В трех ее залах 35 картин гималайского цикла Николая Рериха. Краски его полотен, до сих пор остающиеся загадкой, кажутся совершенно нереальными, фантастическими. Но именно в Кулу убеждаешься, что Гималаи именно такие, какими их изобразил художник. Видный индийский искусствовед, основатель Чандигархского музея М.С.Рандхава писал, что краски картин Рериха "кажутся преувеличенными только людям, которые живут на пыльных равнинах, но тем, кому довелось путешествовать на больших высотах, известно, сколь ярки могут быть цвета на восходе и закате. На столе портрет Николая Константиновича с Джавахарлалом Неру, выдержки из письма Индиры Ганди о Рерихе: "Нам с отцом посчастливилось знать профессора Рериха, который совмещал в себе современного ученого и древнего монаха". На стене отрывки из переписки с Альбертом Эйнштейном, Рабиндранатом Тагором.
В жилые помещения ведет отдельный вход, минующий небольшую веранду — зимний сад с цветами в горшках и холщевой буддийской иконой — тханка. Помещения при входе в дом украшены рогами горных оленей и косуль. В прихожей коллекция тростей, которыми пользовались Рерихи. На открытых стеллажах — образ Николая-угодника, окруженный необычными камнями, найденными в округе. На первом этаже дома расположена столовая. Посреди большого стола стояла керосиновая лампа с большим оранжевым абажуром. Из-за ширмы слуга Вишну подавал кушания. К столовой примыкает комната для гостей. Сейчас в ней живет сестра Урсула.
С веранды второго этажа открывается еще одна панорама долины. Семья Рерихов любила собираться здесь по вечерам. В небольшой комнате, выходящей на запад, жил профессор Юрий Николаевич Рерих, видный ученый-востоковед. Письменный стол с четырехтомником "Тихого Дона" и "Повестью о настоящем человеке" на английском языке, кровать почти вплотную к столу и полки с книгами. В центральной комнате западного фасада хранились подарки семье Рерихов и находки, сделанные во время путешествий по Тибету и Центральной Азии. В соседней с гостиной комнате находилась спальня, в которой скончался Николай Константинович. Рядом студия его жены Елены Ивановны с многочисленными книгами, принадлежащими, впрочем, следующему поколению — Святославу Рериху и его супруге Девике Рани.
Под горой в липовой роще, посаженной художником, на месте самадхи — кремации — Николая Константиновича установлен большой камень. На нем надпись на языке хинди: "15 декабря 1947 года. 30 числа месяца магх 2004 г. эры Викрам. Великий друг Индии махариши (великий отшельник) Николай Рерих. Последний ритуал был совершен здесь. Ом Рам". На тыльной стороне написано: "Этот камень был привезен издалека". Рядом камень в память матери Девики Рани и, что звучит почти кощунственно, ее любимой собаки.
Дом "Урусвати" в верхней части усадьбы выстроен в типично химачальском стиле. По второму этажу по периметру здания проходит крытая галерея, опирающаяся на столбы. Стоит он в густом лесу на склоне горы. Внизу расположен дом, построенный когда-то английским генералом Осборном, который похоронен в саду рядом с русским доктором Яловенко.
Мимо усадьбы Рериха наверх идет крутая дорога, довольно быстро переходящая в горную тропу. Здесь лежит путь на перевал Чандрекхани, расположенный на высоте 3600 метров. Всего за 11 км пути тропа поднимается на 1800 метров. На последних километрах дело осложняется густыми зарослями рододендрона. За перевалом начинается спуск к уже упоминавшейся таинственной деревне Малана. Гораздо ближе на той же дороге Н.К.Рерих, как свидетельствует предание, открыл потаенный вход в Шамбалу, счастливую страну с прекрасным климатом и неиспорченными нравами, служащую к тому же главным каналом общения землян с неземными цивилизациями.
В полутора километрах к югу от Нагара на левом берегу Беаса находится усадьба Кутбаи, основанная в начале века Уильямом Генри Дональдом, служившим в долине главным инженером. Свой дом он называл "Манор", или поместье. Позже усадьба была приобретена одним из крупнейших индийских промышленников Г.Д.Бирлой. Часть леса в Кутбаи принадлежит усадьбе Рериха.
От Нагара на север долина, первоначальная ширина которой составляет более полутора километров, постепенно сужается. С гор в Беас сбегают многочисленные потоки. Один из первых по левому нагарскому берегу — это речушка Чхаки с водопадом выше подвесного моста.
В деревне Сарсей, расположившейся в кедровом лесу, сохранился храм Кришны, относяшийся к типу "шикар". Конек крыши другого храма, построенного в стиле шале, украшен тремя железными павлинами.
Восточнее в километре от левобережной дороги рядом с деревней Дашал стоит храм Гауришанкара, сооруженный в IX—X веках. Однокомнатный храм, установленный на необычно высокой платформе, устремляется вверх 9-метровым шикаром, к счастью, не столь уродливым, как в большинстве других храмов долины. По обеим сторонам от входа с барельефов между резными пилястрами взирают друг на друга девы-апсары, вооруженные шиваистскими трезубцами. Внутри храма три камня, прислоненные к задней стене, символизируют Шанкара-Шиву, его жену Гаури-Парвати и бычка Нанди, персональное "транспортное средство" Шивы. В центре тесного храма лингам под традиционным горшком, из которого на него капает вода.
Недалеко от деревни Харипур, у хутора Гаджан, находится еще одна из семейных святынь князей Кулу — храм богини Дочамуча, названной так, конечно, далеко не за то, что она дочь мучает. Немецкий искусствовед Герман Готц считал, что две женские фигуры, стоящие внутри храма, изображают скифов, оттесненных в эти края последующими волнами завоевателей. Но местным жителям эти тонкости неизвестны, и они поклоняются просто безымянным богиням-деви.
Севернее, в деревне Саджала расположен еще один небольшой храм Шивы и Парвати, также увенчанный шикаром. Здесь же храм Вишну с двускатной крышей, рядом с которым растут три очень святых дерева. Соседняя Гаджра знаменита большим каменным бассейном, расположенным справа от дороги. Скульптурные панели по обеим его сторонам изображают борьбу Нарасимхи — человека-льва и пятого воплощения бога Вишну — со змеей-наг. Вдоль задней стенки идет резной рельеф бога Нарсингха. Там, где вода вливается в бассейн, стоит каменная статуя льва. Выше находится храм Ситарама (т.е. Рамы со своей супругой Ситой), построенный в стиле шале.
Нынешний поселок Джагатсукх раньше назывался Наст и был столицей княжества Кулу до ее уже упоминавшегося переноса в Нагар в XVI веке. Здесь же происходили главные события, заставившие князей Кулу считать богиню Хадимбу своей бабушкой. Именно она возвратила княжество их предку Сидх Палу. Его дед был изгнан с престола местными деревенскими вождями-тхакурами. Сидх Пал пришел в долину из Майяпури под Хардваром и поселился в деревне около уже упоминавшейся Баджауры. Ему подсказали, что если набрать воды от священного сангама, слияния рек Беас и Парбати и омыть ей статую Биджли-махадео на вершине горы, то за этим последует волшебное вознаграждение. Совершив это деяние, княжич остался ночевать в храме, где к нему явился сам бог Биджли и сказал, что за наградой нужно отправиться в деревню Джагатсукх. Живя в доме джагатсукхского гончара (по другой версии — брахмана), Сидх Пал пребывал в глубокой медитации, пока некий брахман не усмотрел царственный знак падами на его стопе и не объяснил, что быть княжичу правителем Кулу.
Однажды, направляясь на очередной храмовый праздник, Сидх Пал повстречал старушку, тащившую на спине огромную корзину-килту, и вызвался ей помочь. Как потом выяснилась, это и была богиня Хадимба. По пути она предложила юноше поставить корзину и взобраться ей на плечи. Как только несколько ошалевший от такой просьбы княжич выполнил пожелание старушки, она мгновенно выросла на несколько сот метров и сказала: "Ты будешь править всей землей, которую сможешь увидеть отсюда". Здесь же правители долины приобрели династическое имя Сингх, или лев, сменившее прежнее менее внушительное имя Пал. Как-то Сидх Пал помогал своей домохозяйке (жене то ли гончара, то ли брахмана) доить корову. В этот момент откуда ни возьмись явился лев, которого молодой человек немедленно прикончил, за что сам был назван львом.
В южной части поселка в 1880-х годах было построено небольшое белое бунгало для английского генерала и выдающегося исследователя индийской архитектуры Александра Каннингхэма. Отсюда он стартовал в свою экспедицию в горный Ладакх. В начале 1920-х годов в доме жила английская художница Будд, оставившая немало пейзажей долины Кулу.
Чуть дальше правее дороги стоит маленький, завершенный шикаром храмик высотой всего 2,5 метра, посвященный все той же божественной чете Гауришанкар. Когда-то он был полностью завален горной лавиной и спустя много лет расчищен по приказу Хауэлла, английского помощника комиссара долины в 1907—1914 гг. От многочисленных окрестных храмов его отличает явно классическая индусская резная скульптура фасадов, нечасто встречающаяся в Западном Химачал-Прадеше. К цоколю примыкают несколько скульптурных панелей, относящихся к VII—VIII векам. Одна из них изображает четверорукую богиню Дургу в тройной короне и с трезубцем, занятую убиением демона-буйвола Махишы.
Сразу к северу стоит храм еще одной богини Сандхья-деви. Он построен в стиле шале, судя по сохранившейся надписи, в 1428 г. Его каменный подклет с алтарем украшен великолепным входным порталом с тремя наддверными перемычками. На средней перемычке изображен слоноголовый бог Ганеш. Верхний деревянный этаж относится к XIX веку. Храм Джаганнатха построен в XVIII веке. Рядом с ним расположен храм, посвященный обезьяньему богу Хануману.
На склоне горы у Джагатсукха сохранились развалины крепости, которая когда-то принадлежала тхакурам Пити, правителям Спити. Как утверждает П.Четвод, они имели обыкновение совершать человеческие жертвоприношения и питаться человечьим молоком. Над деревней нависает гора Део Тибба. Другое ее название Индракила, или твердыня Индры, ведического бога неба. Как рассказывается в "Кулантхапитха-махатмье", по совету многомудрого риши Вьяса один из братьев Пандавов — Арджуна — начал на этой горе самоистязание-тапа с тем, чтобы заполучить у Индры чудодейственное оружие пасупата-астра, необходимое для победы над Кауравами. На него же позарился некий Кирата, который оказался никем иным, как трехглазым богом Шивой, самым могущественным из индусских богов. Индра был настолько впечатлен стараниями Кираты-Шивы, что отдал ему пасупата-астру. Последовала драка между Шивой и Арджуной, в которой пандав показал себя молодцом. В двух километрах севернее поселка начинается дорога в Спити. Она проходит через перевал Хампта на высоте 4350 метров. До него от Джагатсукха около 22 км.
В поселке Алео стоит десяток памятных камней — барсел. За исключением связанного с ними исторического сюжета они вряд ли представляют интерес. Когда князь Сидх Пал, превратившийся, как уже упоминалось в Сидх Сингха, принялся отвоевывать земли своих предков у местных рана и тхакуров, местный царек Джинна-рана оказался слишком крепким орешком для него. Исчерпав все другие средства, Сидх подкупил его конюха, который и застрелил своего хозяина. Старшая жена-рани Джинны, услышав о смерти мужа, приказала поджечь фамильный замок Мандан-кот и вместе с другими женами совершила самосожжение — сати. Лишь беременную молодую жену царька отослали из замка. Она родила сына, ставшего пастухом.
Однажды Сидх Сингх направлялся в нынешнее Манали, чтобы принести буйвола в жертву богине Хадимбе. По дороге буйвол сбежал, но случившийся рядом пастух то ли поймал его за рога, то ли подстрелил из лука. Обрадовавшийся князь наградил умельца поместьем-джагиром, но, узнав, что тот приходится сыном ненавистному ему Джинне-ране, возжелал, чтобы у нового джагирдара была "впереди река, позади каменная стена". По местной поговорке, эта идиома означает оказаться в безвыходном положении. Алео и стало тем поместьем, которое буквально отвечало выдвинутым князем условиям. Сын Джинны стал основателем уважаемого клана Нувани. Не отличаясь богатством, Нувани сохранили за собой привилегию ставить такие же памятные камни-барселы, как и у настоящих князей в Нагаре.
В 90-х годах, когда Манали стал уже не справляться с потоком туристов, гостиницы стали строить в Алео. Несколько из них имеют планировку традиционного химачальского шале: деревянные веранды по второму этажу, двускатные крыши. Отсюда рукой подать до нынешней курортной столицы долины Манали. На подъезде к ней на том же левом берегу Беаса находится Институт альпинизма, который помимо учебных программ организует многодневные походы по Гималаям за Рохтангский перевал. На верхнем шоссе, идущем к перевалу, нередко можно встретить жизнерадостные колонны отчаянно экипированных молодых людей, направляющихся на штурм гор. Во главе их снисходительно шествуют эксперты института или частных альпинистских агентств.
Известный "как королева горных курортов", городок Манали появился сравнительно недавно. Еще в 20-х годах на его месте была лишь деревня Дана, что означает "корм". Здесь караваны мулов могли в последний раз запастись кормом перед подъемом на Рохтангский перевал. Новое же название курорт позаимствовал у другой деревни, расположенной в двух километрах северо-западнее на берегу реки Маналсу. Чтобы не путаться, деревню переименовали в Маналигарх, или крепость Манали. Остатки крепостных сооружений действительно находятся на склоне горы. Изначально же название Манали производят от Ману-алайя, или жилище отшельника Ману, который, как уже говорилось, поселился именно здесь после окончания всемирного потопа.
Город расположен на высоте 1829 метров. Его единственная по-настоящему городская улица Молл протянулась на несколько километров вдоль Беаса, отделенная от него лесом, а вокруг раскинулись сады. Особых достопримечательностей в самом Манали нет. Главная улица в верхней своей части застроена гостиницами и гест-хаузами, как здесь называют ту же гостиницу, но поскромнее и обычно поуютнее. Здесь и "Вудрок", и "Вуд лайнз", и "Шандела". Еще выше гест-хауз, который был основан Джоном Бэноном, внуком одного из первых английских садоводов долины капитана Бэнона, поселившегося здесь в 1870-х годах и ставшего признанным "белым раджой" верхней части долины. Женившись на гархвальской девушке, отставной офицер оказался отцом четырех сыновей. Имена всех из них начинались с буквы "Г": Генри, Герберт, Гарольд и Гью. Своеобразный достопримечательностью является также Клубный дом, который сосредоточивает светскую жизнь курорта.
На Молле сохранился чистенький гест-хауз, в котором дважды останавливался первый премьер-министр Индии Джавахарлал Неру. Неру провел в Манали целый месяц в 1958 г. и десять дней в 1960 г. В 1969 г. в трудное время раскола Индийского национального конгресса здесь отдыхала и его дочь Индира Ганди. Памятник Неру установлен в самом центре Манали, на пересечении главной улицы Молл с дорогой, ведущей к мосту через Беас. Почти в центре города стоит больница леди Веллингтон, открытая этой вице-королевой в 1936 г. и принадлежавшая церковно-миссионерскому ордену.
Между Моллом и рекой протянулся вековой кедровый бор. Местные власти нашли, кажется, единственный способ уберечь его от все возрастающего потока туристов, огородив лес колючей проволокой над забором. Впрочем, в 90-х годах на берегу Беаса тоже начинают сооружаться гостиницы.
В средней части Молла, за памятником Неру, гостиницы на 300-400 метров уступают место торговым рядам, прерываемым лишь автостанцией и совершенно не вписывающимся в курортную атмосферу однокомнатным храмом Дурги, изображенной в широкой юбке рядом с неизменным лингамом под кувшином с водой. Чуть дальше — один из самых популярных ресторанов "Гози" с индийской и китайской кухней, а напротив — современная гостиница "Ибекс", построенная уже в 90-х годах. И снова приходит черед гостиниц: на нижнем Молле они рассчитаны на публику побогаче. Это прежде всего "Пикадилли".
Вправо от Молла уходит Гомпа-роуд, или Монастырская улица, которая ведет к буддийскому храмовому комплексу. Главный храм Хималая Ньинмапа построен в виде трехъярусной пагоды скорее в бутанском, чем в тибетском стиле. Над входом многоярусный карниз, расписанный орнаментом, а над ним лепные изразцовые рельефы, изображающие драконов.
Фасад третьего яруса, также завершенного четырехскатной крышей, украшен позолоченными изображениями оленей и угловыми медальонами со священными текстами.
На первом этаже храма на 2,5-метровом пьедестале, раскрашенном до ряби в глазах, восседает трехметровый золотой Будда с черными кудряшками, закутанный в золотую тогу. С обеих сторон от него статуи телохранителей, оснащенных пиками и лампадами. На галерее второго этажа установлены статуи буддийских святых Падма Самбхавы, одетого в "роскошные" одежды, Авалокишвары и Хая Гхрива, с маской и оружием в руке.
Восточнее прямоугольный храмик с башенкой, завершенной криволинейной крышей. В его алтаре стопкой стоят буддийские иконы, изображающие не только будд и бодхисаттв, но и далай-ламу, духовного и светского главы тибетцев. Поблизости храм, также увенчанный четырехскатной крышей в стиле пагоды. Почти весь его интерьер занимает большой цилиндр, расписанный большими буквами мантр, буддийских заклинаний. Верующие почти непрерывно вращают цилиндр, что по ритуальному значению эквивалентно повторению запечатленных на нем мантр. С потолка свисают два колокольчика, которые, соприкасаясь с металлическим штырем, выступающим из цилиндра, при каждом его повороте издают довольно мелодичные звуки.
Метрах в ста расположена гомпа, или тибетский монастырь Гадхан Тхекчоклинг, основанный беженцами из Тибета в 1969 г. На стене перед входом установлена мемориальная доска в память 110 тибетцев, отдавших свою жизнь в "борьбе за права человека" в Тибете в 1988, 1989 и 1990 г. Половина имен их неизвестна. Среди известных жертв около одной пятой — это ламы, остальные — светская молодежь. В центре двора монастыря, обстроенного двух-трехэтажными корпусами с лоджиями, стоит храм-пагода. В главном алтаре установлена статуя золотого Будды в тоге, восседающего на прямоугольном лотосе. Стены украшены росписями на буддийские сюжеты, четыре опорные колонны — обильным орнаментом.
На северо-западной дороге из города на большом валуне выбита эпитафия в память Гарольда Бэнона, погибшего на фронте во Франции в 1915 г. По заказу его родственников местные тибетцы украсили валун яркими буддийскими картинами и досками со своими мантрами. Вдоль серпантина, ведущего в Дхунгри, расположились одна из наиболее современных гостиниц "Шингар Ридженси" и многочисленные отели: "Мидоуз", "Капур", "Рахул" и другие, поскромнее.
На северо-западной окраине Манали, в пригороде Дхунгри, в кедровом лесу стоит храм богини Хадимбы, построенный в 1553 г. князем Бахадуром Сингхом, сыном уже многократно упоминавшегося Сидха. Князю настолько понравился храм, что он приказал отрубить строителю правую руку, дабы тот не смог построить еще одно такое чудо. Это не помешало зодчему натренировать левую руку и построить, как утверждают, еще лучший храм Трилокинатх в Чамбе. Тогда народ, не желавший повторения чуда, отрубил ему голову.
В лесу Дхунгри один из пяти братьев Пандавов, героев эпоса "Махабхарата", силач Бхим убил жестокого демона по имени Хадимб и женился на его сестре Хадимбе. Пандавы провели в Манали около года. За это время Хадимба подарила Бхиму сына Гхатоткача. Он мужественно сражался и погиб на великом поле брани в Курукшетре. С той же богиней связана судьба еще одного героя "Махабхараты". В результате проклятия, произнесенного отшельником-риши Мандавьей, бог Дхарма обратился в простого смертного Видуру, сыгравшего немалую роль в битве при Курукшетре. Видура женился на дочери Хадимбы, которая родила ему двух сыновей Бхота и Маккара. Царство первого из них простиралось на северо-восток, и из него образовались Бхот (Тибет) и Бхутан (Бутан). Второй правил на северо-западе: от его имени производится и еще одно старинное название долины Кулу — Макарса.
Храм представляет собой четырехъярусную пагоду, каждый из этажей которой завершен широкой наклонной четырехскатной крышей. Верхний, круглый ярус увенчан бронзовым шаром и трезубцем Шивы, с супругой которого Парвати-Дургой-Кали в конечном счете стала отождествляться местная богиня Хадимба, что не помешало ей одновременно быть и женой пандава Бхима. Общая высота здания — 24 м, но окружающие его вековые кедры еще выше. Вокруг первого этажа пагоды идет веранда с резными колоннами. Наряду с обычными рельефами богов и богинь, слонов и магаров (стилизованных крокодилов, которых трудно узнать) резьба включает древний скифский сюжет оленя с головой вполоборота и типичный для Средиземноморья сюжет двух птиц, пьющих нектар жизни. Фасады первого этажа украшены многочисленными рогами местных парнокопытных.
Интерьер храма относится к числу наиболее языческих. За низкой дверью с высоким порогом в полутемном зале установлен грубый священный камень почти прямоугольной формы, вмурованный в землю. Почти в центре его отверстие, в которое стекает кровь животных во время жертвоприношений. Единственные статуи — это две маленькие бронзовые Дурги, разодетые в яркие одеяния и, как правило, хранящиеся в земляной нише под камнем.
Раз в год во время праздника Дуссейра статуя Хадимбы отправляется на паланкине за 40 км в Кулу, чтобы поклониться богу Раму. Паланкин и праздничная маска Хадимбы хранятся в другом храме, в Маналигархе. Богиня, как указано на официальной памятной доске, помогает от стихийных бедствий и нищеты. Считается она также и покровительницей дождя. Поэтому в засуху деревенских божков приносят в храм и запирают в нем на ночь, чтобы они успели уговорить Хадимбу даровать дождь. Выполняет Хадимба и полицейско-судебные функции в отношении остальных богов. Когда деревенский девата проштрафится, его представляют на суд Хадимбы. Богиня может либо оправдать коллегу, либо приговорить его к заключению в ее храме и голоданию. В последнем случае бог лишается ежедневного горшка риса, выставляемого перед его статуей поутру.
Потомки княжеской семьи до сих пор регулярно приносят коз в жертву в храме Хадимбы. Перед жертвоприношением коза должна затрястись: это означает, что в нее уже вселился бог. Если отверстие в полу храма, куда стекает кровь жертвы, быстро переполняется и начинает фонтанировать, то богиня удовлетворена. В противном случае нужно тащить еще одну козу. На жертвоприношение идет лишь козья морда и передняя нога, которую вставляют в рот. Остальные части тела возвращаются жертвователям.
Рядом продолговатое здание, наполовину деревянное, наполовину каменное. В нем помещается приют для странствующих святых — садху, в разгар сезона собирающихся сюда на сбор подаяния. П.Четвод высказывает гипотезу, что это явно старинное здание было частью древнего буддийского монастыря. Она же приводит рассказ о тибетском монахе, который в конце ХIX века пришел в эти места с древней картой, позволявшей якобы доподлинно определить точное местоположение монастыря. Тибетец утверждал, что его обитатели, покидая Дхунгри в большой спешке, спрятали ценнейшую библиотеку в пещере, заколдовав вход в нее. Он разыскал лесной завал, который будто бы загораживал этот вход, но колдовство было столь могущественно, что монах, несмотря на все старания, не смог даже притронуться к сваленным в кучу стволам деревьев.
Метрах в двухстах к северо-западу от храма стоит Данбар-хауз. Это первый дом, построенный англичанами в долине в гималайском стиле. Он принадлежал уже упоминавшемуся Даффу Данбару, служившему помощником лесничего в 1860—1870-х годах. Еще на карте 1921 г. вместо Манали было показано почтовое отделение Дафф Данбар. Двухэтажное здание сложено из чередующихся слоев кедровых балок и каменных блоков. Вместо обычного скотного сарая на первом этаже устроены столовая и гостиная с настоящими английскими каминами. На втором этаже, окруженном резной деревянной верандой, — спальные комнаты. Когда-то крыша его была из каменной плитки, но последующие владельцы заменили ее на железную.
Километрах в полутора вверх по склону расположено небольшое, но очень живописное озеро Бригху, на берегу которого в незапамятные времена находилась обитель святого отшельника с тем же именем.
Лес на берегу Беаса с северной стороны завершается рекой Маналсу, впадающей здесь в Беас. Это одно из самых красивых мест в округе. Старинный мост-сангха ведет к деревне Маналигарх. Примерно метрах в 900 выше деревни сохранились развалины крепости Мандан-кот, той самой, в которой сожгли себя верные жены Джинна-раны. Говорят, что их призраки до сих пор по ночам бродят по сгоревшему замку. Вообще, с призраками в долине Кулу все в порядке: они здесь на каждом шагу. Старшая же жена раны, организовавшая всю церемонию самосожжения, давно превратилась в богиню. Храм, построенный в ее честь, стоит посреди развалин.
В деревянном храме в стиле шале в деревне Гошал, километрах в пяти выше Манали по правому берегу Беаса, хранятся многочисленные паланкины, на которых маски деревенских богов-девата, обычно бронзовые, носят во время праздников и храмовых ярмарок. В трех километрах к северу от Манали, над левобережным шоссе, на высоте 1982 метра расположена деревня Вашишта. Здесь этот святой отшельник, обучавший юного принца-бога Раму разнообразным премудростям, совершал самоистязание-тапа после того, как демон-ракшаса Калмашпед убил сто его сыновей. В качестве одной из процедур он связал себя веревками и бросился со скалы в реку. Волшебная река силой духа святого разорвала все веревки и с тех пор стала называться Випаша, что означает "освободительница от пут". Сегодня деревня более всего известна своими горячими серными источниками.
На источниках устроен храм Вашишты. В резном каменно-деревянном храме установлена неуклюжая статуя Вашишты из черного камня с блистающими серебряными глазами. Дверные перемычки и косяки украшены резьбой, в том числе рельефом оленя, глядящего назад. В соседнем помещении в том же стиле постоянно горит огонь, у которого греются святые-садху. Рядом в двух прямоугольных бассейнах, разделенных высокой стеной (один для мужчин, другой для женщин), совершают омовения достаточно горячей серной водой, хотя и не таким кипятком, как в Маникаране. Раз в год для омовения в серных ваннах сюда приносят богов из окрестных деревень.
Чуть в стороне храм Рамачандры (все того же принца Рамы), построенный в необычном, эклектичном стиле. Его довольно стандартный шпиль-шикар, украшенный резьбой и завершенный плоской каменной крышей, неожиданно сочетается с просторным молитвенным залом-мандапой в стиле шале. Мандапа обстроена деревянной верандой с колоннами по всему периметру и перекрыта двускатной крышей из неровной каменной плитки.
В километре вниз по дороге от древних источников устроены цивилизованные купальни для зажиточных посетителей. Но в них в курортный сезон не протолкнуться, да и вода сливается в них из общей купальни, а сеанс продолжается лишь 20 минут. Высоко на желтоватом обрыве над Вашиштой вам покажут нишу, из которой боги долины, обратившиеся в пчел, выковыряли каменную плиту Джагти-патх и перенесли в нагарский замок на радость молодой княгине.
За деревней вдоль отвесной стены, которую кто-то сравнил с красноярскими Столбами, струятся многочисленные водопады. Высота их около 35 метров. Следующая достопримечательность — легендарная пещера Арджун-гуфа около деревни Прини. По преданию, в ней жил уже не раз упоминавшийся пандавский полководец Арджуна. Родник с небольшим озерцом справа от дороги в 6 км от Манали носит имя Джавахарлала Неру. Чуть дальше поселок Пулчан наполовину застроен сборными армейскими казармами, но гораздо интереснее несколько традиционных химачальских домов с глухим первым этажом и деревянными верандами вокруг второго.
Против поселка в Беас впадает река Соланг, а сама долина, уходящая влево, называется уже не Кулу, а Солангской. У Беаса оказывается, таким образом, два почти равновеликих истока: Беас-кунд, из которого вытекает Соланг на западе и Беас-рикки на востоке, за Рохтангским перевалом. У следующей деревни Котхи вас встречает угрюмое ущелье, в которое и заглянуть-то жутковато. Беас течет в узком ущелье длиной почти 1,5 км. Глубина его 61 метр, а ширина местами всего 10 метров. Говорят, что в пещерах на откосе ущелья растет трава бессмертия и живут святые-садху, каждому из которых по несколько сот лет. Уже перед Котхи вдоль дороги появляются многочисленные лавки, выдающие напрокат шубы и резиновые сапоги.
Самые живописные водопады находятся почти над деревней Рахла, лежащей в следующем ущелье Беаса на высоте 2501 метр. Высота нескольких столбов воды, низвергающихся со скалы, — 70 метров. Ветер столь силен, что вода не успевает долететь вниз, а полностью разбрызгивается по дороге.
От Рахлы к перевалу ведут три пути. Самый комфортабельный автомобильный длиной больше 30 км. С 1969 г. по нему удалось пустить рейсовый автобус до столицы Лахула Кейлонга. Ходит он, естественно, лишь в те летние месяцы, когда открыт перевал. Километров за двадцать до Рохтанга на склонах появляются березки, хотя и чахлые. Удивительно, что на таком ветру вообще что-то растет. Примерно посреди подъема, в 15 км до перевала, на откосе примостилась деревня Мархи с армейским гарнизоном на одном конце и каменной хижиной — рестораном и отелем "Чамба" — с другой стороны. Средний по протяженности путь — это старая горная дорога для мулов с поклажей, которую в 1871 г. реконструировал английский инженер Теодор. Наконец, самая короткая дорога, по которой навстречу со стремительной скоростью сбегают вниз местные жители, — всего 8 км. Немалая ее часть состоит просто из высоких ступеней, вырубленных в скале. Подъем от Рахлы на Рохтанг по этой короткой "дороге" занимает около 4 часов, разумеется, достаточно бодрым шагом.
Перевал, видный издалека снизу, лежит на высоте 3980 м отделяет долину Кулу от горного плато Лахул и Спити, заполненного четырехтысячниками и пятитысячниками. В летнее время на высоте около 3 тысяч метров начинаются снега: сначала в виде отдельных пятен в ложбинах, а затем сплошных пластов толщиной до 5 метров. На подъеме идет бойкая торговля чаем, кофе, прохладительными напитками и даже фруктами. Восторженные толпы индийских туристов, может быть, впервые в жизни пытаются карабкаться по снежным склонам. Особенно хороши дамы в сари и шлепанцах-чапаллах на босую ногу. По всему склону с лыжами под мышкой и санками на веревке снуют местные мелкие предприниматели, выдающие их напрокат.
Рохтанг обычно открыт с июня по сентябрь. Остальное время года он завален непроходимыми снегами. Начиная с апреля, каждое утро снегоочиститель немецкой фирмы "Шмидт" отправляется наверх и расчищает следующие несколько сот метров дороги, но до перевала далеко, хотя вроде бы вот он, как на ладони. Погода здесь крайне переменчива. Самое страшное — это снежная буря биана, которая налетает неизвестно откуда и уносит жизни. Одно из первых свидетельств массовой гибели путников на перевале относится к 1862 г., когда, по сообщению Т.Тайсона, в снежной буре погибли 72 носильщика-кули. В своих записках, опубликованных в 1911 г., другой английский исследователь упоминает о гибели свыше 400 кули в конце октября.
Наверху открывается захватывающая дух панорама Лахулского плато. Под кручей шумит невидимая река Чандра, а справа от перевала находится озеро Беас-рикки (искажение от Вьяс-Риши, имени мифического автора "Махабхараты"), которое считается одним из двух уже упоминавшихся истоков Беаса. Здесь этот святой совершал моление-тапа, вследствие чего и река получила свое нынешнее название.
А.Е.Грановский, 1992. Источник
