|
Статья была опубликована в The McKinsey Quarterly, 2004, специальный выпуск China Today.
Джаянт Сина (Jayant Sinha) – партнер McKinsey, Дели
Тарун Ханна (Tarun Khanna) – преподаватель Гарвардской школы бизнеса
Джонатан Вотцель (Jonathan Woetzel) – директор McKinsey, Шанхай
Диана Фаррелл (Diana Farrell) – директор McKinsey Global Institute
Две крупнейшие развивающиеся страны выбрали разные пути к экономическому процветанию. Какой из них лучше?
Первым был Китай. В 1980–е мир с недоверием, а затем с изумлением взирал на стремительный разбег китайской экономики. Страна начала позиционировать себя как глобальную экономическую державу. Рост ВВП, основанный прежде всего на производстве, достиг 9% в 2003 г. (8% - в 2002). Китай за счет своих огромных внутренних сбережений быстро развивал инфраструктуру, а на иностранные инвестиции строил заводы и приобретал необходимые знания. В 2003 г. Китай получил 53 млрд долл. прямых иностранных инвестиций, то есть 8,2% от всего мирового объема[i], — больше, чем любая другая страна.
Индия начала экономические преобразования почти на десять лет позже Китая, но привлекает к себе не меньше внимания — прежде всего потому, что туда переместилось значительное количество рабочих мест из западных стран. Кроме того, Индия быстро создает компании мирового уровня в технологичных отраслях, таких как программное обеспечение, ИТ–услуги и фармацевтика. Появившиеся на свет при символической поддержке государства, эти компании подтолкнули развитие национальной экономики: рост ВВП в 2003 г. составил 8,3% (в 2002 — 4,3%). Однако по объему прямых иностранных инвестиций ($4,7 млрд в 2003 г. и $3 млрд в 2002) Индия существенно уступает Китаю.
У обеих стран немало серьезных проблем. В Индии плохая дорожная сеть и не хватает источников электроэнергии и воды — все это может препятствовать ее развитию; у Китая огромный объем «плохих» банковских долгов. Пути, которыми идут Китай и Индия, и специфика стоящих перед странами проблем вызывают споры о том, какая модель роста лучше и какая в конечном счете обеспечит своей стране более сильные позиции в мировой экономике. Мы попросили высказать свое мнение об этом трех экспертов.
Предпринимательское преимущество Индии
Китай не дает развиваться независимому предпринимательству. Индия поощряет его.
Экономическое развитие Китая и Индии основывается на принципиально разных подходах. Китайский стал плодом осознанного решения, индийский сформировался более или менее естественным путем. Лучше ли один путь, чем другой? Китай растет гораздо быстрее Индии, но распространенное мнение, согласно которому китайская модель однозначно лучше индийской, ошибочно во многих отношениях. У каждой модели свои преимущества. И пока еще не ясно, какая из них может обеспечить более стабильный рост.
Яшэн Хуан из Школы менеджмента Слоуна при Массачусетском технологическом институте считает, что у этих подходов два существенных различия. Во-первых, правительство Китая более активно управляет экономикой, чем правительство Индии. Оно делает большие инвестиции в физическую инфраструктуру (дороги, порты, энергетика), и от его решения часто зависит, какие компании (не обязательно лучшие) получат государственные ресурсы и право котироваться на местных фондовых биржах. Индийское же правительство с середины 1980–х все меньше и меньше вмешивается в экономику. Во-вторых, Китай охотно принимает прямые иностранные инвестиции, Индия относится к ним с осторожностью. Этими различиями объясняется, почему в Китае и Индии успеха добиваются компании разных типов, эти же различия определяют особую роль предпринимательства в развитии обеих стран.
Давайте посмотрим сначала, какие компании процветают. Китай обгоняет Индию в отраслях, опирающихся на физическую инфраструктуру, и такая тенденция сохранится в обозримом будущем. Но в бизнесе, связанном с «нефизической» инфраструктурой, — а здесь особое значение имеют нематериальные активы, программное обеспечение, биотехнологии, творческие отрасли, такие как реклама, — в лидеры выходит Индия.
Значит, в Индии у производственных компаний, которые не могут работать «точно вовремя» без современной дорожной сети и транспортной инфраструктуры, перспективы не самые радужные. Но сферы, развитие которых не зависит от энергии и качества дорог, процветают. Нематериальные активы укрепили даже автомобильную отрасль Индии. В отличие от автомобильного сектора Китая, растущего за счет масштабных инвестиций международных компаний, индийский автопром развивается благодаря собственным инженерам и проектировщикам, интересные конструкторские решения которых позволяют производить недорогие автомобили. Индия поставляет в Китай электронные и механические компоненты с высокой добавленной стоимостью: их производство тоже больше зависит от ноу–хау, чем от инфраструктуры.
Далее, многие крупные китайские предприятия существуют за счет государственной поддержки. Правительство может их поддерживать потому, что совершает интервенции на внутреннем рынке капитала. В Индии такого вмешательства государства нет. Поэтому самые сильные компании концентрируются в отраслях, где для успешного развития не требуется больших капиталов. Чтобы открыть бизнес, связанный с разработкой программного обеспечения, не нужны такие значительные суммы, как, например, для строительства сталелитейного завода.
Индийское правительство гораздо меньше участвует в развитии рынка капиталов. Приняв решение не регулировать отрасли с минимумом материальных активов (программное обеспечение, биотехнологии, медиа), оно открыло простор для предпринимательства. В этой сфере бизнеса сейчас представлены и новички, и зрелые игроки (часто это семейные фирмы), которые доходы от своих компаний инвестируют в новые предприятия. Однако некоторые компании, скажем биотехнологическая Biocon или Infosys Technologies, работающая в секторе программного обеспечения, были созданы с нуля. У сотни менее крупных конкурентов известных в Индии компаний Infosys и Wipro Technologies нет тесных связей с правительством, в отличие от их китайских коллег.
Хотя индийский фондовый рынок далек от совершенства, он реально помогает развитию частного сектора. И тут не последнюю роль играет предпринимательский дух, который благотворно воздействует и на институциональную среду. Благодаря конкурентной инициативе бывшего чиновника Рамачандры Патилы за последние десять лет радикально преобразилась основанная почти 130 лет назад и долгое время практически не работавшая Бомбейская фондовая биржа (BSE). Патила внедрил передовые технологические достижения, провел серию переговоров с разными участниками биржи и в 1994 г. основал конкурирующую фирму — Национальную фондовую биржу Индии, современнейшую площадку, которая сейчас по многим параметрам опережает BSE. В отличие от индийского, китайское правительство старается сделать фондовые рынки успешными, управляя ими директивными методами, что заведомо неэффективно. Конечно, между биржами в Шанхае и Шеньчжене почти нет конкуренции.
Поскольку в Китае хорошая физическая инфраструктура, а китайское правительство поощряет иностранные инвестиции, международным компаниям довольно просто развивать здесь бизнес. У них собственные капиталы, управленцы и специалисты, значит, они мало зависят от местных предпринимательских и финансовых ресурсов. При этом в Китае нет недостатка в своих талантливых предпринимателях. Однако китайским компаниям у себя на родине не так комфортно, как международным: их руки связаны неэффективными рынками капитала, банковской системой, отягощенной «плохими» долгами, государственным регулированием, при котором средства распределяются чиновниками, а не рынком.
Китай и Индия еще лет десять смогут развиваться согласно своим столь разным моделям. Благодаря вмешательству китайского правительства в экономику (включая решение принимать прямые иностранные инвестиции) уровень жизни граждан повысился, чем Индия пока не может похвастаться. Вполне вероятно, что каждая страна пошла тем путем, который больше всего соответствовал ее историческому опыту. Однако необходимо изучить все плюсы и минусы обеих моделей, понять, не помешает ли будущему процветанию Китая выбранная им стратегия.
Я вслед за Яшэн Хуаном считаю, что из-за присутствия в стране большого количества самодостаточных международных компаний у китайского правительства нет насущной необходимости развивать или реформировать институты, содействующие свободному предпринимательству и экономическому росту. А поскольку многие внутренние инвестиции до сих пор не распределяются посредством ценовых механизмов, Китай теряет значительное количество своих ресурсов. Залог производительности и долгосрочного экономического роста, как всем известно, — конкуренция, а ее в Китае слишком часто и слишком рьяно сдерживает государство.
Сравнивая две страны, легко забыть, что Индия начала свои экономические реформы почти на десять лет позже Китая. Индия все шире открывает двери для прямых иностранных инвестиций, и вскоре мы сможем наблюдать, как свободные принципы управления экономикой создают условия для развития предпринимательства и экономического роста — более высокого в долгосрочной перспективе.
Китай: лучшая из всех возможных моделей
На эффективном рынке частный сектор распределяет инвестиции лучше, чем государственный. Однако Китай — не эффективный рынок, а у Индии относительно небольшое количество источников инвестиционного финансирования.
Легко придираться к китайской модели экономического роста: периодический избыток мощностей, государственный контроль за распределением ресурсов, усиливающееся социальное неравенство — вот лишь некоторые его недостатки. Тем не менее, трудно себе представить, что какая-нибудь другая модель смогла бы обеспечить экономике столь мощный старт.
Управляя развитием предприятий, китайское правительство преследует одну цель - экономический рост. Если вы работаете в малом бизнесе - это одно, но если вы захотите стать крупным предпринимателем, вам придется получить деньги из источника, так или иначе связанного с государством. Именно чиновники решают, каким компаниям расти.
Эта политика оказалась невероятно успешной в плане обеспечения роста. Китай быстро создал новые отрасли — достаточно мощные, чтобы подтолкнуть рост всей экономики. Возьмем автомобильную промышленность, важную составляющую производственного сектора. Всего 20 лет назад в Китае ее, по сути, не было, несколько заводов выпускало грузовики, легковые машины в стране вообще не делали. По мнению правительства, основать такую крупномасштабную, высокотехнологичную отрасль можно было только с помощью иностранной компании (в данном случае Volkswagen), которая бы пришла и показала китайским производителям, как нужно работать. Volkswagen стал работать в паре с государственным предприятием (20 лет назад в Китае все предприятия принадлежали государству).
Можно возразить, что эта модель развития препятствует предпринимательству. Но тогда в автомобилестроении вообще не было предпринимателей. Частных компаний, которые могли бы стать партнерами Volkswagen, а тем более конкурировать с ним, не существовало. Правительство просто сказало: «Мы хотим модернизировать страну. Мы хотим обеспечить рост экономики Китая. У нас нет компаний, которые справились бы с этими задачами, и мы готовы сделать все, чтобы они появились».
Возможно, у крупных автомобильных заводов, построенных в Китае с помощью западных партнеров, если их сравнивать с заводами, которые иностранцы могли бы построить у себя на родине, никаких особых преимуществ с точки зрения производительности не было. Однако все вложения в крупные автомобилестроительные компании оправдались.
Более того, уже начинают процветать китайские частные автопроизводители, такие как Chery Automotive и Geely Automotive. Они умело воспользовались навыками и подготовкой, которые им дали иностранцы, и теперь собирают автомобили приемлемого качества с гораздо меньшими издержками, чем иностранные производители. Сейчас на китайском рынке цены определяют иностранные компании, и местные игроки (с выгодой для себя) играют по их правилам. Они уступают иностранцам по размеру, но уже научились делать автомобили за две тысячи долларов, а значит, всем компаниям с высокими издержками в ближайшем будущем придется несладко. Скорое снижение тарифов, связанное с членством Китая во Всемирной торговой организации, и бурное развитие автомобилестроения в Китае обрекают мировую автомобильную промышленность на классическую ценовую войну, и выживет в ней лишь тот, кто лучше других приспособится к новым условиям. Именно таким образом события развивались в отрасли бытовой электроники, где благодаря конкуренция появились сильные китайские компании, работающие на глобальный рынок. Через пять-десять лет минимум треть китайской автопромышленности станет частной, и эти компании никоим образом не будут зависеть от государства. А все началось с заявления государства: «Мы хотим создать автомобильную отрасль».
Глядя на отрасль более широко, видишь истинную причину неэффективности и цикличности: все дело в том, что многие решения о финансировании принимаются на уровне местных властей. Рост валового продукта — основная цель региональных чиновников, поэтому, чтобы подтолкнуть региональную экономику, они стараются реализовать самые крупные инвестиционные проекты. Подобно тому, как фондовые инвесторы до последнего преследуют свои спекулятивные цели, региональные чиновники вкладывают средства во все подряд — от алюминиевых заводов до жилой недвижимости и фабрик по производству телевизоров. Тем самым они создают цикличный переизбыток мощностей, поскольку инвестиции, порой сомнительные, совершаются до того, как станет очевидной их экономическая несостоятельность.
Но не стоит забывать, что в Китае всячески поощрялась конкуренция между провинциями и муниципалитетами — это был один из основных механизмов экономических реформ. До 1980–х годов в Китае не существовало такого понятия, как национальная компания. Тут все было «местным». Деятельность любого предприятия распространялась только на территорию в радиусе пяти километров от штаб-квартиры. С устранением внутренних торговых барьеров местные предприниматели и местные власти начали наращивать масштабы и выходить на соседние рынки. Да, это привело к избыточным мощностям и ценовым войнам. Но спустя какое–то время (и совсем небольшое) цикличность вызвала потрясения, после которых выжили только самые сильные предприятия. Они, благодаря общенациональным масштабам и реальным конкурентным преимуществам, больше не зависят от государственного финансирования. Теперь они могут начать конкурировать в долгосрочной перспективе — как внутри страны, так и за границей.
В отрасли бытовой электроники уже три крупнейших производителя персональных компьютеров контролируют 50% местного рынка, а в пивной — десять ведущих компаний владеют 30% рынка. Похожим образом развивается тяжелая промышленность: компания China Qianjiang владеет 40% рынка мотоциклов, Wanxiang доминирует в секторе автомобильных комплектующих. Любопытно, что первую скрипку в консолидации играют не иностранные, а местные производители. Пивная отрасль — характерный пример. Большинство иностранных компаний, не готовых к жесткой местной конкуренции и быстрой консолидации, пришли на рынок и ушли с него еще в 1990–е годы.
Более того, развитие китайского рынка капитала или реформа банковской системы связаны с прямыми иностранными инвестициями. На долю международных компаний приходится лишь 15% инвестиций в основные фонды, поэтому их влияние на развитие экономики не так уж и значительно. Финансируя рост, Китай полагается прежде всего на собственные ресурсы. В результате его рынок капитала действительно развивается. Правительство регулирует деятельность банков через жесткое повышение нормативов резервирования, изменения в управлении и мотивации на уровне отделений, а также более гибкое ценообразование, основанное на рисках.
Что касается распространенного мнения, согласно которому Китай пытается создать мощные, подконтрольные государству глобальные компании, то это во многом миф. Правительство действительно хочет, чтобы в стране появились и развивались сильные китайские компании, но делать их государственными оно не собирается — это неэффективно по определению. Уже сейчас власти говорят бизнесу: чтобы расти, нужно размещать бумаги на фондовых рынках. В первые 20 лет реформ правительство формулировало свою политику так: «Давайте сделаем все необходимое для создания рынков». В следующие 20 лет оно будет призывать: «Давайте перешагнем за границы этих рынков». В будущем глобальные китайские компании станут полностью коммерческими и конкурентоспособными, а их акции будут котироваться на биржах.
В конечном счете закономерен вопрос: не перевешивает ли эффективность китайской модели ее достижения? Думаю, что нет. Правительство до сих пор контролирует большинство финансовых ресурсов страны и вполне сносно справляется с задачей их распределения — вот почему экономика развивается так быстро. Конечно, правительство хуже распределяет средства, чем это делает частный сектор на эффективном рынке. Но Китай — не эффективный рынок. Индийская модель (с ее относительно небольшими инвестициями — правительственными или частными) не обеспечила бы китайской экономике такой же рост. При этом индийская модель, вероятно, не самая подходящая и для самой Индии: семейные компании и другие частные инвесторы могут хорошо решить вопрос эффективности собственных инвестиций, но они не в состоянии вложить в развитие экономики столько денег, чтобы обеспечить рост, подобный китайскому. Я не удивлюсь, если инвестиции в Индию резко увеличатся, когда местные и иностранные инвесторы осознают реальный потенциал страны.
Сектор за сектором
Сила китайской и индийской экономики в конечном счете будет определяться на уровне отраслей.
Ответ на вопрос «Какой подход к экономическому развитию лучше?» на уровне национальной экономики не найти. Нужно посмотреть на происходящее в отдельных отраслях. При этом вы обнаружите, что там, где государственная политика поощряет конкуренцию, результаты лучше. И у Китая, и у Индии есть отсталые, неэффективные отрасли: их деятельность жестко регулируется, и о конкурентной борьбе говорить не приходится. Но у обеих стран есть и сильные отрасли, прекрасно развивающиеся, не сдерживаемые удушающим регулированием.
McKinsey Global Institute давно утверждал, что производительность - залог роста экономики, и главную помеху для производительности видел в чрезмерном, препятствующем конкуренции правительственном регулировании на микроуровне. Проиллюстрирую эту идею на примере Индии.
Самые производительные индийские компании работают в сфере информационных технологий, производства программного обеспечения и аутсорсинга бизнес–процессов. Здесь были созданы сотни тысяч рабочих мест, объемы экспортных поступлений исчисляются миллиардами долларов. Как новый сектор (потенциал которого, на мой взгляд, правительство не оценило вовремя), он избежал жесткого регулирования. Его компании не подпадают под трудовое регулирование, определяющее в других отраслях режим рабочего дня и разного рода нормы. Им разрешили получать прямые иностранные инвестиции, запрещенные, например, в розничной торговле. Вероятно, без этих иностранных денег отрасль не смогла бы столь быстро развиваться. К 2002 г. на ее долю уже приходилось 15% всех прямых иностранных инвестиций в Индию.
Средний по производительности уровень занимает автомобильная промышленность, кардинально преобразившаяся после того, как в 1980–х годах правительство провело ее либерализацию. К 1992 г. препятствия для иностранных инвестиций были в основном устранены. Появилась возможность резко повысить производительность труда и увеличить объемы производства. Цены снизились, но даже по мере консолидации отрасли занятость оставалась на неизменном уровне благодаря хорошему спросу. Тем не менее, высокие тарифы на импорт автомобилей защищают производителей от мировой конкуренции, а потому этот сектор не столь эффективен, как мог бы быть.
Наконец, к наименее производительным отраслям относится отрасль бытовой электроники, на которую, несмотря на смягчение ограничений на иностранные инвестиции в начале 1990–х годов, до сих пор давит бремя тарифов, налогов и регулирования. В результате индийская бытовая электроника не может конкурировать на международных рынках, а цены для местных потребителей неоправданно высоки. Эффективность индийской розничной торговли продуктами питания еще ниже — отчасти из–за полного запрета на иностранные инвестиции производительность труда в ней составляет всего 6% от производительности труда розничной торговли в США.
Теперь посмотрим на Китай с его несколькими достаточно либерализованными и высококонкурентными отраслями, в том числе бытовой электроники, где уровень производительности труда в два раза выше, чем в Индии. За последние 20 лет эта отрасль благодаря сочетанию двух факторов - прямым иностранным инвестициям и напряженному соперничеству местных компаний - стала конкурентоспособной на мировом уровне. Примечательно также, что правительство отказалось в этом случае от обычного жесткого регулирования, — возможно, оно просто не разглядело огромный потенциал роста. Сегодня Китай производит бытовой электроники на $60 млрд в год.
Эффективность китайской автомобильной промышленности (которая считается стратегически важной отраслью и остается под жестким регулированием из–за желания правительства привлечь в страну технологии и инвестиции) оценить довольно трудно. Рынок был открыт для иностранных производителей, потребительский спрос вырос неимоверно, а цены упали. При этом на примере сектора видно, как вмешательство правительства может препятствовать прямым иностранным инвестициям. Западные автопроизводители имеют право инвестировать только в совместные предприятия, они обязаны покупать комплектующие у местных поставщиков, а внутренний рынок защищен тарифами на ввоз. По мере роста частного сектора конкуренция действительно начинает нарастать. Но пока производительность совместных предприятий в Китае ниже, чем в Японии или США, что удивительно, учитывая низкую стоимость труда в Китае.
Раз уж существует столь значительная разница в эффективности между отраслями одной и той же страны, имеет смысл сравнивать эффективность Индии и Китая по секторам, а не на общенациональном уровне. В сфере информационных технологий и аутсорсинга бизнес–процессов Индия далеко впереди: Китаю ее не догнать в ближайшие 10-15 лет. Однако в области бытовой электроники доминирует Китай, и Индия не составит ему серьезной конкуренции в следующие 10 лет.
Судьба автомобильного сектора неясна. В Индии конкуренция породила огромное количество инноваций. Вместо дорогой автоматики здесь используют дешевый труд, а местные инженеры создают инновационные продукты, такие как Scorpio — внедорожник, который стоит в несколько раз дешевле американских аналогов. Китай с помощью иностранных инвестиций создал крупную отрасль, но ее конкурентный потенциал до сих пор сдерживается государственным регулированием.
Пока не понятно, какая из двух экономик окажется сильнее. Основы прочного, стабильного экономического роста надо создавать на уровне отраслей и за счет производительности. А эта цель достижима только в том случае, если правительства обеспечивают оправданный объем регулирования и устраняют барьеры для конкуренции. И Китай, и Индия могут помочь развитию своих отраслей и обеспечить процветание экономики — для этого у них есть немало возможностей.
E-xecutive, 15.06.2006
|
