Дмитрий Косырев, политический обозреватель РИА Новости.
В Индии, будущей второй (после Китая) экономике мира, начались перемены. И те страны мира, которые за этими переменами не успеют, проспят их – они проспят и свой завтрашний мир. Такие выводы можно сделать из итогов длившихся больше месяца парламентских выборов, в результате которых в Индии останется старое правительство.
По-настоящему сенсационными были предыдущие выборы, 2004 года, когда победу на них неожиданно одержала нынешняя правящая партия – Индийский национальный конгресс. А проиграла Бхаратия джаната парти – БДП, правившая 4 года и оказавшаяся той силой, при которой окружающий мир понял, что Индия – это держава, и держава будущего. Но индийский избиратель тогда – как это часто бывает при начинающихся крупных переменах – отомстил БДП за излишне глобальное мышление, из-за которого партия забыла про «маленького человека». Сенсацией те выборы были потому, что их нельзя было считать победой Конгресса, ведь старейшая в Индии партия, «партия независимости», партия Джавахарлала Неру и Индиры Ганди, была в 2004 году не в лучшей интеллектуальной и политической форме, и власть получила просто потому, что избиратели хотели наказать БДП.
На нынешних выборах расклад голосов выглядит так: из 543 голосов в парламенте 206 завоевал Конгресс, и только 116 – БДП. То есть конгрессисты просто удержали позиции, а вот БДП еще больше потеряла их, получив второй удар за восемь лет. Зато растет и ширится хаотичное нечто, называемое как угодно – «третьей силой», региональными партиями и так далее. Вот это «нечто» и будет в ближайшие годы орудием перемен в индийской политической жизни, перемен в двух вариантах. Первый вариант – это когда, убоявшись «третьей силы», две остающиеся главными партии обновятся, омолодятся и начнут всерьез делать новую Индию. Второй вариант – когда сама «третья сила» окажется на какой-то момент у власти (например, на следующих выборах), и создаст в стране с 1,2 - миллиардным населением настоящий хаос.
«Третья сила» - это множество мелких местных партий, или кандидатов – одиночек, обрушившихся на традиционных политиков, обвинявших их в элитизме и вообще во всех бедах, какие могут быть в стране, половина населения которой все еще бедная. То есть эти люди отобрали у традиционных партий необразованную, бедную и консервативную часть электората, ту, которая после независимости автоматически голосовала за Конгресс, а потом, в 90-х, качнулась в сторону БДП.
Очевидно, что вся эта знакомая России по концу 80-х – началу 90-х скандальная публика может только разрушать. Кто же будет создавать?
БДП, возглавлявшейся 81-летним Лалом Кришной Адвани, предстоит меняться серьезнее прочих. Когда БДП была у власти, она была партией «сильной Индии», партией превращения Индии в мощную современную державу. В оппозиции избиратель воспринимал ее национализм во внутреннем варианте – национализм индуистов против других религий. И не оценил его.
Но если БДП нужно создать себя заново, то задача Конгресса еще сложнее. Ему эта же процедура предстоит при «работающем моторе» - ведь она будет у власти в кризисные годы. Ставшего уже привычным роста экономики в 9% в год не будет. Основные удары пришлись по самым современным (и ориентированным на внешние рынки) отраслям, типа информатики. То есть страдает электорат именно Конгресса. Если потери от кризиса окажутся серьезными, и Конгресс лишится поэтому власти, а БДП не сможет ее подобрать, тогда и наступит тот самый хаос.
Ожидается, что 76-летний премьер-министр Манмохан Сингх уйдет, после приличной паузы, в отставку, и его сменят «индийские Кеннеди» - члены династии Ганди, Рахул и Приянка Ганди. Это очень разные люди. Оба бесспорно популярны среди молодежной части своих избирателей. Рахул похож на своего отца, бывшего премьера Раджива Ганди, сына Индиры Ганди – спокойный человек, склонный к компромиссу. Приянка же – копия самой «железной Индиры». Выбирать, как видим, есть из кого. И есть кому обновлять страну, которой только на замену изношенной инфраструктуры требуется около 500 миллиардов долларов. А есть еще «изношенная» бюрократия, и многие прочие проблемы. В общем, революционная ситуация во всех смыслах.
Подобный переходный период в жизни наций раньше означал некоторый изоляционизм в их внешней политике. В эпоху глобализации изоляционизма, особенно у больших держав, не бывает вообще. Скорее уж таковым можно было считать правление нынешнего премьера, Манмохана Сингха. О нем индийцы говорят, что «он видит только Америку», прочую же внешнюю политику оставляет заместителям. Отчего эта политика была довольно бледной, как, впрочем, и внутренняя тоже. Сейчас, когда меняется мир, а сама Америка - больше всех, правительству Индии придется заниматься отношениями с миром всерьез, исходя прежде всего из экономического их компонента.
Для США Индия важна как ключевая страна под боком и Пакистана, и Афганистана – а это главное направление внешней политики Барака Обамы. Важен вопрос и о том, кто больше поможет Индии на выходе из кризиса – США, или Китай, или кто-то еще. В любом случае неактивность Дели тут была бы неуместна, особенно на северном, центральноазиатском направлении. А буквально в день подведения итогов выборов закончилась гражданская война на соседней Шри Ланке. Теперь Дели сможет выстроить себе новый мир вдоль своих границ – с более дружественными Пакистаном и Китаем, более процветающими Шри Ланкой и странами АСЕАН, и так далее.
Для России придется в очередной раз начинать с Индией политический диалог сначала. И в Конгрессе, и в прочих важных партиях приходят новые поколения лидеров, для которых СССР, его противостояние с США и все прочее – вчерашний день. Москве придется заново определить, чем она может быть полезной Индии, и, соответственно, как будут выглядеть позиции России в новом мире, в котором Индия в любом случае будет играть более важную роль, чем сегодня.
www.rian.ru
