Для кого Гоа стал опасным: для индийцев или для русских, подтянув штаны, пошел выяснять наш корреспондент старый хиппи Александр Мешков
Фотокамера страшнее пистолета...
- Дай-ка сюда! - мафиози грубо вырывает у меня фотокамеру «Олимпус». - Я тебе сейчас эту камеру в ж..пу засуну! Понял?
Я был возмущен этим необдуманным заявлением. Фотокамеру? Мне? Графу? (О том, как Александр Мешков стал графом, читайте в ближайших номерах.) Да, господа! Распустила Октябрьская революция зарвавшихся простолюдинов! Мне захотелось гордо повернуться и, не прощаясь, обдав их холодным и презрительным взглядом, покинуть кафе, оставив мафиози в тупом недоумении и печали.
Искусство уходить
- Ты! Ты зачем меня снимаешь? - спросил меня мафиози, как опер какой.
- Вот еще! Ты что, звезда, тебя снимать? Я снимал вообще все кругом, - отрекся я.
- Показывай!
Я прокрутил снимки назад. Как назло именно он получился очень удачно.
- Да вот же я! Ё! Давай стирай, старый говнюк! Кто тебя послал?
- Да какой же я старый?! - хотелось рявкнуть ему в лицо, но я не стал спорить. Уничтожил съемку.
- Если еще раз увижу тебя поблизости, разговаривать не буду. Прибью на ..! Понял?
- Так точно! - ответил я.
- Иди пока. Папарацци! - сказал он и больно ткнул меня кулаком в то место, куда еще недавно обещал засунуть фотокамеру.
Я мысленно поаплодировал своей аристократической сдержанности и дипломатичности.
Под солнцем и под следствием
- Камеру засунет, говоришь? Это они могут! - хохочет мой новый приятель Андрей из Питера, когда вечером в «нашем» кафе я поведал ему печальную историю. - Таких тут много. Особливо в Морджиме. Вон видишь, идут сюда два мужика? Тот, что слева, Мага, Магомед, он под следствием. Его под залог отпустили. Живет здесь уже год. А второй с ним, Женька, только в январе откинулся. Он червонец мотал за наркоту. Его «братва» сюда отправила здоровье поправлять. Деньгами подкармливают постоянно. А еще тут один есть кекс, Лева Кройчик, - от коллекторов скрывается. Он банку должен 50 миллионов.
Странно. Как все-таки заботятся в криминальном мире о пострадавших за общее дело. У нас о раненых в «горячих точках» бойцах так не заботятся!
Парни подходят, садятся, заказывают свежевыжатые соки. Легко знакомимся, легко общаемся. Поскольку оба бриты наголо и одеты в яркие индийские ризы, их можно было бы принять за кришнаитов. Только сленг слегка выдает.
- Кайф! (Какой восторг! - Прим. автора.) Я вообще первый раз за границей, - восхищается Женька. - Мне 37 лет, и я не знал, что такое настоящий кайф! 17 лет в общей сложности в тюрьме... Жизнь только началась! Жаль, ёптть, виза заканчивается!
- А ты ее продли! - советует Мага. - Вот номер телефона, позвони. Тебе все сделают! Катя ее зовут...
- Не надо звонить, - перебивает Андрей. - Могут левоту подсунуть! Я в прошлом году пять дней в тюрьме парился из-за этого! В аэропорту задержали. Левая была виза! А я за нее тут 100 долларов отдал. Пусть в Непал на неделю съездит. А потом уже с непальской визой возвращается сюда и живет полгода спокойно!
Справка Мешкова
Раньше виза в Индию на Гоа выдавалась на три месяца. Лично я даже в посольство не ходил. В Москве была контора, которая делала их за 100 долларов. Сегодня виза в Индию выдается на месяц. Ушлые парни продляют ее через сомнительные конторы. За это можно попасть в индийскую тюрьму. Можно продлить через консульство, но нужны объективные причины - болезнь, утрата паспорта. Чаще это делают через ашрамы. Но там придется пожить, чтобы убедить всех в том, что ты приехал обрести духовный путь! Большинство едут в соседний Непал и возвращаются с непальской визой.
Я бы в мафию пошел...
- А ты в Питере чем занимаешься? - по-товарищески спрашиваю Андрея.
- Наркотой торгую, - так же просто отвечает Андрей. - Сейчас же полстраны сидит на амфетаминах, метадоне! - поясняет он. - Даже в глубоких деревнях! А больше половины всех таблеток производится в Питере! Ты, это, гаш здесь не покупай! Он голимый! Я тебе колес отсыплю лучше, - закончил он великодушно.
Индийское счастье по-русски
Городок Морджим. Величественный отель. Во дворе идет хозяйственная суета. Смуглые раскосые парни в одинаковой униформе шуршат по хозяйству, что-то моют, роют, драят, натирают.
- Откель будете, хлопцы? - спрашиваю их простодушно.
- Из Непала мы! - по-доброму улыбаются непальцы.
- Непал - это хорошо, - одобряю я. - А где ваш хозяин? Хозяин! - кричу я в пространство.
- Сейчас! - доносится из глубины дворца знакомое русское слово. Через пять минут ко мне спускается холеный мужчина средних лет, расписанный причудливыми наколками. Это хозяин отеля Игорь из Петербурга.
- Что вас привело ко мне? - усаживается на диван с ногами, закуривает сигарету.
- С русскими поговорить хочется!
- Странно! Мне так совершенно не хочется...
- Возьмешь моего сына на работу?
- С этого и надо начинать. Сколько ему лет?
- 26.
- Не возьму. В 26 - ветер в голове. У меня свой такой есть ра...яй. Я даже его не беру.
- Но им тоже не больше, - я киваю головой в сторону копошащихся непальцев.
- У них как раз в голове истина.
- Мужики! Что такое счастье? - кричу я им.
- Счастье - это проснуться свободным! - отвечают в смущении гастарбайтеры. «Они что, все из тюрьмы, что ли?» - мелькнула мысль.
- Твой сын готов с ними в одном тесном бараке жить? - спрашивает Игорь. - Вставать в пять утра? Вкалывать целый день... За гроши, - подумав, добавляет он.
- А с Константином Боровским, тем, что убил индийца, знаком?
- Нет. (Улыбается.)
Из комнат второго этажа спускается его жена, стройная блондинка, и сын его Иван, подвижный кряжистый мужчина двух лет.
- Звезды российские приходят в твой ресторан? - спрашиваю Игоря.
- А кто считается звездами? Пугачева? - спрашивает он. - Она не приходила ни разу.
- А Мордвинова Амалия?
- Она кто - певица?
- Актриса.
- У меня телевизора нет, - счастливо улыбается он.
И тут я понимаю: так вот оно какое - русское счастье по-индийски!
Вождь панчаята
Панчаят - это типа нашего сельсовета. Как-то утром мне в голову пришла экономически прогрессивная мысль. Я сел на свою «табуретку» и помчался в сельсовет Кандолима - одноэтажный домик с покосившейся надписью: «Правительство Гоа. Департамент здравоохранения. Кандолим».
- Где тут у вас хозяин Кандолима? - спрашиваю парней возле входа.
- Доктор Сачин Говенкар? Прямо по коридору.
Должность председателя колхоза Кандолим выборная. Доктор Говенкар, маленький седой индиец с печальными глазами, исполненными спокойной мудрости, беседовал с двумя селянками, когда я стремительно ворвался в его жизнь без доклада.
- Доктор! - выпалил я с порога. - Я, Мешков, из Москвы, хочу купить дом на прекрасной земле Кандолима. Внесу лепту в бюджет Гоа...
Доктора это известие как-то не обрадовало. Во всяком случае он не воскликнул: «Отличная мысль, сынок! Наконец мы поедим досыта!»
- А зачем? - спросил просто он.
- Я хочу здесь жить, работать, строить свой бизнес, растить детей... - стал перечислять я.
Доктор окончательно расстроился.
- А что, в России нельзя растить детей? Почему именно в Кандолиме?
- У вас тепло.
- Вы знаете, я лично ничего не имею против русских, - сказал доктор. - Русские очень богатые и щедрые. И наша экономика, безусловно, держится именно на русском туризме. Но бизнес лучше делать у себя на родине. А сюда приезжайте просто отдыхать. Насчет покупки дома поезжайте в жилищный департамент в нашу столицу Панаджи.
ГАИ Гоа, или Проверки на дорогах
Поначалу может показаться, что на Гоа нет ГАИ и правил уличного движения. Но за рулем ты начинаешь понимать нехитрые закономерности: ехать надо только по левой стороне и все время бибикать. Кто чаще бибикает, у того право преимущественного проезда.
Меня поначалу удивляло: отчего почти все мои знакомые русские на Гоа ходят в ссадинах и синяках, как после боя с двумя Валуевыми. Выяснилось: это они падают с байков или таранят кого-то своими скутерами. Гоняют-то в основном поддатые, с похмелья или обкуренные. Но в последнее время ГАИ Гоа стало учинять нам, участникам движения, прямо-таки бескомпромиссные проверки на дорогах. Встанут - и ну тормозить всех подряд, кто на скутерах. Как правило, у наших нет прав на управление байком, и поэтому они платят мзду - 100 - 200 рупий. У меня с собой были наши, российские права категории «В». Гаишник долго и вдумчиво постигает их глубинный смысл.
- Это универсальные права. Вот тут, видите, - суетливо объясняю я полицейскому, - вот тут, видите, написано, что имею право управления автомобилем, байком и даже танком.
Гаишник верит мне на слово. Но не всегда дорожная Фортуна была так снисходительна. По дороге в столицу Гоа Панаджи на автотрассе Гоа - Мумбай меня все-таки оштрафовали на 200 рупий за езду без шлема! После этого я в 45-градусную жару пять дней добирался до южной окраины штата, селения Канакона, в шлеме! Я чувствовал себя кочегаром в аду.
Губительная карма туризма
Южный Гоа пафосный. Там жизнь бьет ключом. Правда, там нет такого мощного русского духа, и оттого много англичан, немцев и американцев. Не хотят они с нами оттягиваться. В городке Маргао, утомленный душной дорогой, я снял комнатушку в частном доме за 250 рупий (цена скромного обеда). Кроме меня там жила пара небольших, с фалангу большого пальца, тараканов. Если я орал на них: «Пошли вон! Немедленно!» - они медленно уходили под диван.
Мы разговорились с хозяином апартаментов, владельцем пляжного кафе 60-летним Маданом (четверо детей, шесть внуков).
- Русские в последнее время дюже мешают нам жить, - говорит он с обидой. - Во-первых, отдыхают они безобразно. Пьют так, что валяются на улице. Да ладно, мы привыкли. Но они открывают свои кафе, гостиницы! Арендуют автобусы, машины и дежурят в аэропорту. Вроде бы своих встречают, а на самом деле возят всех. Но ведь им это подработка, развлечение, а для наших таксистов это единственный заработок семью кормить. Туризм нам нужен. Он нас кормит. Но он портит и самих индийцев, - сетует он. - Они постоянно видят раздетых и доступных пьяных русских женщин. Они развращаются. Работать индийцы уже не хотят. А зачем, если можно наркотой торговать! Можно топчаны выносить, массаж делать, дам американских обслуживать... Тьфу!
- Это как?
- А вот так... Есть такие, которые присасываются к престарелым дамочкам. Это уже целый бизнес... Они же не думают уже о карме!
Индийские жиголо: кто они
Утро. В небольшом бистро сидит худая почтенная белокурая арийская леди преклонных годов. Рядом смуглый, как смоль, индийский паренек тридцати лет. Явно не внук. Паренек нежно сжимает морщинистую гусиную лапку старушки. Бабушка млеет.
Фишка в том, что, несмотря на то, что Индия родина-мать Камасутры, нравы в ней невероятно целомудренны. Мужики до брака голых дам не видят. А где? Порножурналов нет. По «ящику» эротика ограничена бикини и поцелуями в губы. Поэтому интимная жизнь неженатого индийца весьма скудна. Европейские жиголо избалованы деньгами и обходятся скучающим зрелым дамам в круглые суммы. А в Индии, изнуренные воздержанием и непримиримой борьбой с гормонами, неуемные пареньки, вместо того чтобы гнуть спину на хозяина, готовы изображать страсть к бабулям за пару сотен рупий и ужин.
После обеда я встречаю этого паренька на пляже уже в одиночестве. Подхожу.
- Привет! А где твоя очаровательная подружка?
- Она после обеда всегда спит, - довольно улыбается он.
- Красивая она у тебя! Aristocratic appearance! - нагло льщу я. Но он, кажется, чувствует жуткую фальшь моих слов.
- Она третий год сюда приезжает, - и с затаенной гордостью добавляет: - Она любит меня.
- Так женись, дурашка! Как настоящий джентльмен! Что ты тянешь! Умрет ведь! - в отчаянии восклицаю я. Молчит индиец, лишь печально усмехается.
Полиция хранит молчание
Полицейский участок в Морджиме поначалу кажется вымершим. На самом деле внутри идет неспешная жизнь.
- Тихо, потому что туристический сезон закончился. А так у нас очень горячая пора! - объясняет мне дежурный полицейский Рушти.
- А русские туристы не озоруют?
- О! Это особый разговор, - оживляется он. - Русские девочки тырят мелкие украшения в ювелирных лавках. Торговцы жалуются. В ресторане русские могут уйти, не расплатившись! Особенно если им завтра уезжать! На транс-вечеринках русские проститутки работают в открытую. А уж если русские нагвоздятся, то непременно устроят драку с крушением мебели! Горланят песни до утра! Им плевать, что другие спят! А попробуй сделай замечание! Мы на отдыхе!
- А вот у вас недавно сидел русский парень Костя Боровский! Тот, который таксиста индийского убил! - неожиданно спрашиваю я. - Какова его судьба?
Лицо офицера сразу становится холодным и надменным.
- А вы что тут выведываете? Документы есть? - говорит он.
Я протягиваю ему ксиву.
- Какое еще убийство? До свидания! - повертев паспорт, говорит он, и не по-индийски, больно, подталкивает меня к выходу.
Наша взяла!
- Костя - мой друг. Он бар здесь держит, - рассказывает Андрюха из Екатеринбурга, морда в ссадинах, рука на перевязи болтается. С мотороллера упал вчера. Семья Андрюхи купила год назад в Морджиме дом, держит продуктовый магазин. - Короче, индийцы устроили типа пикничок возле его бара. Он по-хорошему попросил их уйти подальше. Они говорят: «Это наша земля!» Слово за слово. Началось месилово. Он один - их десять. Ну и порезал он их. Один умер. А самого его тоже избили порядочно. Я его видел на следующий день. Места живого не было... Он заплатил 80 тысяч баксов, чтобы дело замяли. 30 тысяч родным убитого дал, а 50 - в полицию. Сейчас домой уехал, в Россию. Для верности. Индийцы ведь могут передумать.
Кому и баба не невеста
Жарким индийским полднем я сижу в уличной кафешке в центре селения Чопора. К кафе подкатил на «табуретке» парень, стриженный под кришнаита (сзади косичка) в юбке из тончайшей индийской органзы.
- Здравствуйте, баба*! - сложив ладошки, приветствовал он проходящего мимо пожилого индуса. Индиец-баба тоже поприветствовал парня сложенными ладошками.
Это был Леха - музыкант из Москвы. Леха живет на Гоа с летними перерывами уже десять лет.
- А как ты узнал, что этот мужик - баба? - спросил я.
- По ним сразу видно! - пояснил он снисходительно.
- А ты не баба? - подозрительно спросил я.
- Нет. Я еще не баба. Мне до бабы далеко ишшо.
- И много тут баб?
- Хватает...
Все на шутинг!
Тут все друг друга давно знают. Приходит девушка Таня с початой бутылкой дешевого красного индийского портвейна, обладающего чудовищным привкусом жженой резины и терпким запахом семидесятых. Бутылка идет по кругу. Откуда-то появляется вторая, третья. Ах! Да, господа! Это же я сам и купил! К нам подсаживается жгучая брюнетка, увешанная фенечками, как рождественская елка. Я по старой забытой привычке начинаю с ней знакомиться с перспективой. Кто такая? Откуда? Что вечером делаешь? Молчит.
- Она не русская! - говорят мне девчонки. - Из Ирана.
- О! Давно ее не было видно! - обсуждают «елку» девчата, будто ее рядом нет.
- Она в прошлом году беременная ходила!
- Родила, стало быть!
Моя новая знакомая Таня пьет портвейн по жаре не потому, что не может иначе, а от нечаянной радости, потому что ее гражданский муж (индиец) только что откинулся из тюрьмы (тоже на наркоте спалился).
- Представляешь, какие они, индийцы, - возмущается она. - Звонят мне, говорят: «Мы вам за 300 долларов можем устроить свидание с вашим мужем! Деньги надо сегодня привезти!» А он вчера был освобожден! Я уже с ним виделась!
В это время у нее звонит мобильный: «Халло!» - она несколько минут слушает трубку. Красное от портвейна лицо ее светлеет и становится розовым.
- Шутинг! - радостно объявляет она. С криком «Ура!» вся компания дружно вскакивает с мест.
- Едешь с нами на шутинг? - орет мне Леха.
- Да я после портвейна за руль не сажусь, - неуверенно говорю я, хотя на шутинг дюже хочется.
- Да че ты паришься? Садись к нам третьим!
За руль «табуретки» садится Леха, за ним - Таня и сзади я. Мы срываемся с места и, вихляя из стороны в сторону, мчимся по трассе. Старый добрый внутренний голос ябедничает мне: «А Леха-то выпил почти бутылку портвейна! Слезь, пока не поздно!» Но я не послушал его. А зря! Ребята! Слушайте всегда свой внутренний голос!
*Баба в Индии - это типа духовного сана, образ жизни и мысли
Окончание в следующем номере.
http://www.kp.ru/daily/24501.3/653499/
