|
Всё-таки меня угораздило в Индии заболеть уже во второй поездке, и привела к этому банальная глупость. После свадьбы Чару мы с папой вместе вернулись в Дели на автобусе. Я очень хотела увидеть Тадж Махал, и папа пообещал свозить меня в Агру. Сам он периодически до сих пор живёт в кампусе JNU - пишет научную работу. Все мои вещи были в квартире ребят, у которых я жила, поэтому было решено, что как только папа определится с датой поездки, он меня заберёт.
Жутко радостная встретить опять своего нового друга Викаса, с которым мы постоянно где-то болтались в городе, и который учил меня ездить на мотоцикле, и вообще оказаться опять в расслабленной молодёжной обстановке, я с удовольствием приняла идею вечером выбраться в центр, заодно посмотреть India Gate. Я, Викас и ещё двое ребят поехали к India Gate, а остальную компанию мы должны были перехватить после окончания их рабочего дня. По дороге я вся обшутилась и обсмеялась, чувствовала себя очень комфортно. На улице уже стало темно, ворота подсвечивались и смотрелись величественно, также мне безумно понравились разноцветные фонтаны на огромной зелёной территории. Романтично прогуляться у фонтанов не удалось, потому что народу вокруг сновало видимо-невидимо, и в результате куда ни шагни, везде был мусор. Уличные торговцы продавали всячину, в том числе светящиеся дьявольские рожки. Потом жалела, что не купила - очень было дёшево. Но я была в компании парней, как-то общий настрой не располагал к покупкам. Сами парни пребывали в отличном настроении и пытались меня постоянно чем-то накормить. Но всё это был типичный индийский junk food: жареный, воздушный, хрустящий, ломательно-макательный. У меня от одного вида и цвета живот в узелок завязывается, я даже чипсы много лет не ем. Но меня всё же уломали на одно лакомство: чуски. Его продавали на столе под открытым небом, на травке. Я выразила сомнение насчёт уличной еды в целом, но ребята начали горланить: "Да мы постоянно едим, всё в порядке! Посмотри на нас! И это очень, очень вкусно". Я посмотрела на чуски: это был рубленый лёд, сжатый в конусы, на палочке как мороженое. К нему в тарелочках прилагался сироп. Не могла понять, зачем кому-то есть лёд... Парни стали объяснять, как этим лакомиться, но на словах было не ясно. Они купили себе и показали: выбираешь сироп с определённым вкусом, макаешь в него лёд, даёшь ему пропитаться и окраситься, а затем всасываешь сироп изо льда. Бред какой... подумала я. Ребята чмокали и хлюпали, и наперебой предлагали мне попробовать, что тогда-то я пойму! Ладно уж, давайте. Вдруг это станет моим вторым гулаб джамуном? После раздумий выбрала розовый сироп, макнула туда чуски и под громкое подбадривание втянула сироп. У-у-уэ-э-э-двдлаыдалалофу-у-у- у-а-а-а-а!.. О, Боже... Мне даже сейчас тошно вспоминать. Сироп был тошнотворный и приторный, "розы" меня разочаровали. Тошнотворно, тошнотворно, тошнотворно. Для приличия я ещё раза два приложилась к чуски, а затем честно призналась, что невкусно. Друзья очень удивились и доели (или дососали) мой чуски сами. Фу.
Вскоре нам позвонили остальные и назвали ресторан, в котором ждали всех на ужин. Ресторан оказался итальянским и современным, как я на тот момент особенно любила. Немного огорчилась, что была в простятской одежде и без укладки. В прочем, обыденно выглядели все. Я долго листала меню с пастой, пиццей, лазаньей, равиолли... Обожаю итальянскую кухню, там для меня есть всё. Однако от разглядываний картинок блюд особого аппетита я не почувствовала. Так... Выбрала себе пасту. Думаю, потом разъемся. Мы болтали, смеялись, любовались красивым интерьером. Я вспомнила, что нужно руки помыть, и пошла в уборную на втором этаже. Когда поднималась по ступенькам, то почувстовала лёгкую дурноту. Странно, думаю, что это я. Увлажнила водой лицо. Когда я вернулась за стол, все отметили, что я грустная. Не грустная, говорю, просто... устала, наверное. Принесли блюда, а мне есть уже совсем не хотелось. Насильно поковыряла в тарелке, но до конца не съела. Когда мы уже выходили из ресторана, помню, что спускалась аккуратно: раз ступенька, два ступенька... Чувствовала себя очень усталой. Мы приехали поздно, сразу стали укладываться спать. Всем, кроме Викаса, на следующий день нужно было рано вставать на работу (Викас ещё учился в институте и часто уезжал на занятия гораздо позже). Я легла, и мне стало прохладно. А потом холодно. А потом появилась дрожь. Всё ясно: меня начало знобить перед температурой. Я сказала девочкам, что заболеваю, и попросила выключить вентилятор, дать мне чем-нибудь ещё укрыться. С одеялами у них было напряжённо, и мне первую часть ночи было очень холодно. Куталась, сжималась в калачик и дрожала. Как и ожидала, посреди ночи проснулась уже от дикой жары - привет, температура. Крутилась, вертелась. Я спала на одной кровати с Пинки (теперь моя бхабхи), и мне было неудобно раскидываться во все стороны рядом с ней - вдруг ещё разбужу. Помучившись с час, я решила уйти досыпать в общую гостиную - там стоял очень удобный диван. Я взяла с собой тонкое покрывало, подушку, и уже в большом пространстве абсолютно одна могла раскидываться как угодно. Под утро вытянулась палочкой, откинула голову на ручку дивана, и томилась под покрывалом с раскалывающейся головой. Сквозь дремоту слышала, как из комнат выходят, делают чай, обуваются и хлопают входной дверью. Открыть глаза сил не было. Затем я почувстовала на себе руку Пинки. Она сказала, что явно я сильно заболела, ей самой нужно сейчас ехать в офис, но со мной остаётся Викас, и он отвезёт меня к врачу. И мне нельзя спать в гостиной, нужно вернуться в комнату. Я со скрипом спросила, почему нельзя спать здесь (думаю, неприлично так при всех? я же в футболке и штанах), ведь так я никому не мешала ночью, и в гостиной мне очень нравилось. Пинки сказала, что главна причина - комары. Средство от комаров находится только в комнатах. Я пообещала чуть позже вернуться в комнату и осталась развариваться на диване. Когда все ушли, появился Викас с выражанием типа: "Ну что, дружище? Хреново тебе?" Я своего друга Викаса обожала; хотелось, чтобы он меня спас. При разговоре я слегка оживилась, выпила чаю. Было решено, что меня нужно везти в госпиталь. Поскольку я грезила мотоциклами, и Викас меня на своём возил по всему Дели, он по инерции спросил: "Хочешь взять рикшу, или поедем на байке?" Да, нельзя меня было двадцать лет держать вдали от Индии... Я такие необдуманные вещи там совершала, потом возвращалась и понять не могла: ну, как так?? Оксана, ты же разумная девочка. А в Индии мне всё и везде хочется, хотелка иногда перевешивает разум. Викас и так за меня везде платил до этого, думаю, зачем ему ещё на рикшу раскошеливаться. "На байке поедем!" - говорю. Минут через десять, кажется, тупизм этого решения дошёл до нас обоих, но мы упорно следовали плану. Я медленно оделась, Викас взял шлем. Внизу оседлали серенького железного коня и поехали. Сначала от новизны происходящего я сидела бодрячком, смотрела на остальной транспорт, коров, заборы, перекрёстки дорог, магазинчик молока Amul. А потом меня опять стало клонить в жаркий сон: глаза загорели, голова потяжелела. Я посмотрела на спину Викаса: Боже, какая соблазнительная, мягкая, приветливая спина... Лучшая из спин! Очень захотелось уткнуться в неё лбом. До этого Викас мне рассказывал, как опасно пассажиру на мотоцикле засыпать, потому что он может свалиться во время движения. Один раз при длительном путешествии с друзями на мотоциклах его друг за спиной начал дремать. Викас его окрикивал и будил, а тот уверял, что ничего он и не спал. А сам через пять минут опять ронял голову Викасу на плечо. Я об этом помнила, печально смотрела на спину друга и пыталась возвращаться к сознанию.
Довольно быстро мы приехали к большому и светлому зданию госпиталя. Я первый раз в индийской больнице! Викас поддерживал меня иногда - на резких поворотах или при быстрой ходьбе я теряла равновесие. Он сам всё спрашивал, узнавал, объяснял. Народу внутри было много, но мы нашли место присесть. Викас получил талон на приём к врачу, нам теперь следовало подождать. Пока сидели, Викас усиленно смешил меня разными историями, и иногда я так смеялась, что из-за головокружения чуть не падала со стула. Пришёл наш черёд. Я думала, что пойду одна, но друг заскочил в кабинет первым, уселся вместе со мной перед врачом. Врач был седоватый мужчина с благородными чертами лица, спокойный, в очках. Немного похож на Амитабха Баччана. Я даже рот не успела открыть, Викас уже выдал про меня всё, что знал. Затем я более подробно рассказала о недомогании со своей стороны. Живот пришёл в уныние, и я уже сама подозревала, что причина в нём. Мы с Викасом переглянулиcь и прочитали в глазах друг друга слово "чуски". Чтоб его... Врач, только услышав о сладости, сразу всё понял. Пригласил меня за ширму и попросил поднять платье до живота. Такая странная ситуация, я подумала: всего за тонкой ширмой от индийского друга я с задранным платьем, а индийский мужчина-врач через леггинсы щупает мне живот. Но вроде всем всё прилично. Вернувшись к столу, я вынула свой пакетик с лекарствами, который мне заботливо собирала мама, и сказала, что у меня уже что-то есть. Врач попросил меня зачитать состав лекарств. "Тут же всё на русском", - говорю. Но врач сказал, что всё поймёт (действительно, корни слов ведь одинаковые). Он покивал головой, отсёк от моих лекарств ненужное, нужное сказал принимать, и также выписал мне дополнительные лекарства на листочке. Список вышел впечатляющим, и я горестно представила, во сколько мне это обойдётся, и хватит ли вообще денег. Викас прекрасно ориентировался в госпитале, сразу повёл меня к отделу, где продавались лекарства. Там гудела толпа, и Викас предложил самому всё купить, пока я бы ждала в сторонке. Я дала список и выскребла три тысячи из кошелька: "Как думаешь, хватит? А вдруг не хватит?" Викас закачал головой: "Что ты, что ты, этого много..." Взял одну купюру и исчез в толпе. Вернулся с бумажным пакетиком и чеком в 300 рупий.
Всего 300 рупий!!!
Я приободрилась, и по дороге домой уже более прямо сидела на мотоцикле. В очереди к врачу Викас рассказал мне о том, как однажды также возил подругу в госпиталь для укола, как она там орала и как ему было смешно. И что она жутко боялась ездить на мотоцикле, с воплями вцеплялась ему в плечи на торможении, и ему тоже это было очень смешно. Я жутко заревновала, потому что только со мной он должен был смеяться и хохотать, теперь я была любимой пассажиркой этого мотоцикла. Я же не смеюсь над шутками других парней так, как над его, вот и он пусть... Сидела до самого дома прямо и гордо. А я ездить не боюсь!
Дома я расположилась на полюбившемся диване в гостиной и ударила по лекарствам. Пока я изучала и поглощала таблетки, заботливый Викас сварил мне горячего супа. Безумно вкусно! Друг вообще показал себя прекрасным поваром за всё время, что я жила в той квартире. И я вообще заметила, кстати, что многие из моих знакомых парней прекрасно готовят. Я со своими запеканками и рядом не валялась.
Буквально за пару дней мне стало резко лучше. Приянка отругала парней за такую тупость, как накормить меня чуски с улицы. Она умеет! Я сама не понимала, как могла дать слабину и не отказаться. Уже второй раз из-за Индии я пренебрегла своей бдительностью, здоровьем. Не нужно было так долго держать меня вдали от второго дома... После этого случая я крепко пересмотрела свои чувства и поведение насчёт Индии, и пока я в Индии. Нельзя же так. Придётся всё время крепко сжимать череп, чтобы мозг из него не вылетел от очередного индийского восторга... С того момента жгучие порывы и желания моей души проходили двойную мозговую фильтрацию, как бы не хотелось мне иногда там бегать, уходить по своим делам, заглядывать туда и сюда...
P.S. просто для ясности: мы с Викасом отличные друзья, но друзья и только.
|
