Гостевой блог › Конец зоны всех ограничений

Гималаи. Прощание.

На другое утро я еле-еле соскр**** себя с кровати. Собирая вещи, всё время валилась прилечь на пять минут. В итоге мы кое-как к полудню чекаутнулись. Ночью я слышала, будто в дверь кто-то стучал, но, учитывая слышимость, стучать могли в какую угодно дверь. Но мне хотелось верить, что это был Сонам. Но, рассуждая логически, это не мог быть Сонам, ведь он сам сказал не реагировать ни на какие стуки до утра. Хотя я давно поняла, что на вещи нужно смотреть с той стороны, с которой нравится – всегда будешь пребывать в радостном расположении духа, поэтому для себя я решила, что стучал Сонам.

Мы оставили рюкзаки на ресепшн, а сами направились снова через базар к реке и гхатам, у нас была надежда, что кто-то умрёт, и мы посмотрим кремацию, впрочем, я скорее хотела показать эту процедуру Наташке. Но из зажиточных горожан никто не умер ночью - гхаты пустовали. Была чудовищная жара, меня вырубало на ходу, я легла на горячие камни и втыкала в небо, деревья и храмы на другом берегу реки. Решили покурить, мне немного полегчало. К нам подошёл парнишка, стрельнул биди, зажигалку, через 2 минуты пришёл снова, сказал: «Welcome to Himachal» и попросил сфотографироваться, я увидела, что чуть поодаль стоят его многочисленные друзья – ну уж нет! Кое-как встала с пропитанных солнцем и жаром камней, чтобы сфоткать Наташку и паренька. Затем мы двинули назад, нам нужно было посетить Тарна темпл на холме Тарна. Сонам ещё говорил, что легко запомнить: Тара биди и Тарна темпл. К храму, по словам нашей распечатки, вело 160 ступеней, мы решили, что в такую адскую жару не сможем их преодолеть и, не торгуясь, берём рикшу. 30 рупий всё ж таки дороговато, решаю я для себя, но от жары и от моего ужасного состояния язык не поворачивается торговаться. Зато по приезду к храму я бесцеремонно заявляю рикше, что сейчас мы будем фотографироваться в его транспортном средстве, рикша, довольно улыбаясь, вылазит, мы фоткаемся, но от жары лень, делаем по паре кадров.

Вот он – Тарна Темпл в бешено красном цвете. Говорят, этот храм в тантрической традиции и посвящён богине Кали (негативное (злое) воплощение Парвати –супруги Шивы). Изображения на стенах поражают моё воображение: безголовая Кали держит в руке свою отрубленную голову, с шеи потоками стекает кровь во рты нескольких человек (богов?), на другом изображении богиня-вдова- старая страшная тётка, похожая на ведьму. Но кровавая Кали с отрубленной головой (сама себе она её отрубила?) меня поражает, завораживает, снова и снова смотрю на неё, это что-то за гранью моего понимания. У алтаря женщина-брамин хочет нас благословить, но мне настолько плохо, что не могу. Внутри храм тоже бешено красный, он сводит меня с ума. Но в нём чувствуется энергия, очень странная, но вполне ощутимая. Будто ешь ложкой эту густую энергию места. Во дворе храма стоит дерево, увешанное браслетами, причём браслеты все одинаковые, то есть, маловероятно, что их оставляют женщины, и уж очень крепко они закреплены на дереве. Ах, был бы Сонам, он бы всё объяснил. Ах, Сонам...

Рядом с храмом большой красивый чистый (!!!) парк со скамеечками, на скамеечках сидят парочки. Впервые в Индии вижу парочки. Причём все как один парни сидят в одной позе – их рука на спинке скамейки, вроде как они девушек своих обнимают, но, в то же время, не касаются их. Любопытно наблюдать за ними. Садимся на мокрую и колючую траву, я наблюдаю. Рядом с нами сидит парочка, с интересом уткнувшись в телефон, они даже периодически держатся за руки, о, Манди продвинутый город. На скамейке девчонка всё время двигается от парня, даже поставила сумку между ними, видимо, достал он её, а чего тогда с ним пошла гулять? Потом за девчонкой приходит брат, она очень радостно вскакивает и убегает с ним. А парочка на траве выглядит очень влюблённой и очень счастливой. Все парочки молодые – лет по 18-20. Тут меня начинает вырубать, и я проваливаюсь в бездну. Очнулась от того что колючая трава исколола мне всё тело. Встали с Наташкой и пошли на скамейку сушиться, потому что насквозь были сырые из-за лежания на мокрой земле. Смотрю в небо, в горы, в ярко палящее солнце и вспоминаю, что я уже так валялась на скамейке, только дело было в Красном Форте в Агре, на другом берегу Ямуны маячил сквозь дымку Тадж Махал. «А ведь мы сегодня видим Гималаи последний день, как можно смотреть кругом и не видеть гор, глазу не за что зацепиться», - говорит Наташка. И действительно, пора прощаться. Но тут грустные мысли развивает толпа школьников, просят сфотографироваться, мы отказываем – лень, нет сил. Я понимаю, что со мной что-то не то. Заходим в ближайшую кафешку, там нет воды. От слова совсем. Только кофе, чай и кола. Это в такое адское пекло! Наташка отпаивает меня кофе и колой, мне становится легче, чёртово давление упало ниже плинтуса. Вниз решили идти пешком, по ступенькам. Я самолично их пересчитала – 366, вот так лжец-путеводитель!!! Но они очень широкие и пологие, идти по ним приятно, вверх конечно тяжеловато, а вниз в самый раз. Ступеньки заканчиваются на базаре между двумя палатками, где-то в глубине, если не знать о них, то найти невозможно. У нас осталось время до автобуса, поэтому идём бродить по двухъярусному базару на центральной площади. Наташка ищет подарки для друзей, поскольку у меня нет друзей, я праздно шатаюсь рядом и откровенно зеваю, обещанное кольцо я уже купила, а всякую мелочь куплю в Дели. Я бы даже посидела внизу в парке, но в Манди индусы странные, тут мало белых, на иностранок они пялятся, откровенно капая слюной, а мне проблем не охота, поэтому ходимба-продимба с Наташкой. Купили её другу кришнаитскую шапку, похожа на тюбетейку, мне приглянулся один платочек, но продавец упёрся рогам – 60 рупий и ни рупией меньше, да ну, я из принципа не стала брать, да и все эти шмотки жутко линяют и теряют вид после первой стирки. Конечно, дело не в 30 рублях за крутой шарф, дело в принципе. А шарфов этих у меня миллион до неба. В качества развлечения торгуюсь за Наташку со всеми, уступили бы побольше, но Наташка мешает – соглашается, а у меня же спортивный интерес – всегда платить ту цену, которую я хочу. Наконец-то этот адский шопинг заканчивается, мы выходим, идя по ступенькам, вздрагиваю от громкого крика: «Наташа!», как в замедленной съёмке оборачиваюсь – Сонам. Сердце грозит выплюнуться наружу. Наташа, значит, всё ясно. Что и требовалось доказать. Сонам, сияя аки медный грош, пожимает нам руки. Я безумно рада его видеть. Моё чутьё говорило мне весь день, что не навсегда мы вчера вечером простились. Хочется броситься ему на шею, задавить в объятиях, как я скучала, Сонам! Но я этого не делаю не столько потому что кругом индийцы, и можно поиметь множество проблем, а столько потому что Сонам не испытывает по отношению ко мне подобных восторгов, иначе моё бы имя выкрикнул. Невольно вспомнился Йоги, который всякий раз читал моё имя из блокнота, и смог его осилить только после того, как я написала ему на хинди. Вот и ответ – кому надо, коверкая язык, будут называть по имени...тем не менее Наташа... и имя тут не причём. А Сонам рассказывает, как проснулся в 6.30 утра, поехал в Ревалсар, сделал там свою работу, вернулся назад, 3 часа искал нас в Тарна Темпле, очень расстроился, что не нашёл, искал в отеле, но менеджер сказал, что мы выселились, и тут такая встреча, как он рад. Но он говорит, что ему пора, он приехал купить модем. Наташка говорит: «Сонам, я никогда тебя не забуду!», она украла мою реплику!!!! Мне нечего сказать Сонаму. И она забудет его через 5 секунд, зачем говорить то, что не является правдой? Ведь все проблемы от того, что люди не говорят то, что думают, а вечно лгут. Сонам завёт нас пообедать, но я не хочу, не хочу, потому что точно теперь знаю, что он из-за Наташки нас зовёт.

Я молча тону в его зрачках, теперь уж точно в последний раз, стискиваю его руку, чувствую как венка пульсирует на запястье, говорю с ним глазами. Он прощается и уходит. Сонам! Сонам! Со-нам! Со-нам! Со-нам! - пульсирует у меня в висках. И вновь что-то похожее вскипает со дна: я в Варанаси, мы прощаемся на гхатах, я до визга кусаю изнутри щёки, чтобы предательские слёзы не выскользнули наружу, бешено вскакиваю и убегаю прочь, чтобы не оглянуться, чтобы не пойти вслед, чтобы дать ему уйти, я бегу долго-долго, Ганга сливается с небом, я сталкиваюсь с толпами туристов...Теперь я ни за что не встану и не уйду из парка, в конце концов, Сонам – это лишь мимолётное виденье, которое, к счастью, не перешло в нечто большее. Я отпускаю, сохраняя в памяти светлые прекрасные воспоминания о юном бутанце. Надо срочно закурить маленькое горе. Долго ищем место, потому что главная площадь города находится рядом с полицейским управлением, и куча копов снуют туда-сюда, а мы 2 дня назад узнали, что штраф 200 рупий за курение. Замыливаемся в какой-то мини-парк, постоянно оглядываясь, курим, я решаю не париться, нервы дороже 200 рупий. Подходит нищий, просит денег. Взгляду него наглый, я не хочу ему помогать, Наташка помогает. И правильно – хорошо для кармы. Идём кушать в Пенджаби дхабу. Я заказываю нон-ведж. Всё тот же мальчик приносит здоровенную лохань мяса с подливкой, аромат божественный, и кучу чапатти. Наталья с подозрением косится в лохань: «А не корова ли это, часом?» Мне кажется это предположение абсурдным, я с аппетитом пробую – на вкус как тушёнка. What's the fuck????!!!! Что происходит, чёрт возьми?!!!! Зову мальчика. На хинди, на английском спрашиваю: мальчик, уж не крова ли, часом, на блюде. И на хинди, и на инглише мальчик уверенно заявляет, что корова – она самая. Священная корова? Священная. Для наглядности изображает крову и произносит «мууууу», у мальчика нулевой английский, поэтому он не может объяснить...А был бы Сонам, он быобъяснил. У меня когнетивный диссонанс. Наташка отказывается есть корову, ибо это есть святотатство чистой воды. А мне до звезды. Вкусно ведь! Но вопрос открыт. Я знаю, что в каких-то штатах поедание коров не является преступлением, но чтобы их вот так готовили и ели, причём это не нам, как туристам, положили, а варилось это всё в гигантском котле, откуда многим клали. Вопрос открыт до сих пор.

:) +1

После весьма странного ужина забрали рюкзаки из отеля и двинули на бас-стэнд. По дороге Наташка покупает бутылку воды и пачку печенек, за что получает 2 пачки печенек и 2 конфетки бонусом, типа подарок. Вот она – непостижимая Индия!!! На бас стэнде, как обычно, никто не знал, откуда отправляется автобус до Дели. Я решила сесть и расслабиться. В Индии всегда само, надо отпустить. Особенно помогает, когда в поезд пытаешься сесть – это отдельная песня, заслуживающая отдельной главы. А тут всего-навсего автобусов, делов-то. Снова иду в тот чудный туалет, где М и Ж совмещено и мочи по щиколотку. На выходе туалетмэн орёт мне что-то по типу: «э,э, пх пх!», за такой толчок платит 1-2-5 рупий ни за что не стану, это обдираловка, да ещё когда ээ и пх, вообще-то я мадам и леди, ну не знаешь ты, дядя, государственного языка своей Родины, ну обратись ко мне на хинди, а за такое шёл бы ты в лес, демонстративно задрав голову, прохожу мимо. В прошлый раз, кстати, никаких попыток содрать с меня мзду за посещение сортира даже не пытался. Вернувшись, вижу кучу малу автобусов и такую же кучу кондукторов, которые орут оглушительно направления - ничего не разобрать. Подхожу к первому попавшемуся: «Дели?», «Дели!». Это я удачно. Прислушавшись, понимаю, что наш кондуктор орёт: «дили дили дили дили», а дили – это Дели на хинди. Мы - единственные белые обезьяны на всём вокзале, и на нас все раззевают рты. Внезапно ко мне подходит молодой монах и спрашивает, не в Дели ли едет этот автобус, узнав, что в Дели, просит помочь ему купить билет. Я недоумеваю. Ну ладно, идём. Спрашиваю его, откуда он, он из какого-то городка, о котором я никогда не слышала. Совсем юный мальчишка. Монах. Угу. И ведь он не сам выбрал такой путь. Подходим к кассе, монах сам сначала на инглише, потом на хинди просит билет. Я изумляюсь, я-то ему зачем, если он сам всё умеет? Узнав цену, монах мрачнеет, я говорю, что покупала за такую же цену, что ошибки нет. Тут приходит наш кондуктор и дальше помогает монаху. Монах снимает с шеи свой шарфик и одевает на меня. Я недоумеваю, но говорю спасибо. Шарфик. Настоящий. Намоленный. Обычно их покупать надо, чтобы тебе его монах надел. Я считаю это бессмысленным. А тут всё само. Добрый знак. Ещё болтаем о ни о чём, я говорю, что была в Бодхгае и Ревалсаре, на что монах благостно вздыхает: его мечта посетить Бодхгаю, говорим о недавних терактах, я говорю, что в автобусе едет ещё один молодой монах, и им вдвоём будет веселее. Мой юный друг радуется. Видно, что он очень встревожен. Видимо, первый раз выехал за пределы своего города и монастыря, и нервничает. Мне его жалко, но может, другой монах едет туда же, что и мой юный друг, и поможет моему не потеряться в Дели. С этим подходим и садимся в автобус, именуемый, кстати, суперделюксом. Это обычный автобус рабоче-крестьянского типа, только мягкие сидения. Наташка почему-то жутко нервничает, как на этой развальне ехать 12 часов, Наташа, неужели тебя после такого, что с нами было, может это напугать? Мне совершенно фиолетово. Двинулись. Трясёт так, что мои кишки просятся на выход, болтанка как на чёртовом колесе. Выпиваю одну за другой две таблетки- эффекта нет. На первой же станции не могу попасть в дверь на выходе, от того что меня штормит. Юный монах спрашивает, как я себя чувствую. Я себя не чувствую, это просто жесть. По сравнению с тем, как меня скручивало до этого – детский лепет. Тётка передо мной в автобусе открывает окно на всё катушку, автобус несётся с бешеной скоростью, воздух такими порывами, бьёт мне в нос, что я не могу дыхнуть, закутываюсь в спальник, меня трясёт от холода. Прикрываю чуть-чуть окно, потому что невозможно дышать, тётка снова открывает. И так продолжается до тех пор, пока мой авомин не уносит меня далеко в полунаркотические сны. Прощайте, Гималаи! Мне было с вами хорошо!

Проснулась перед рассветом, глянув в окно, с удовольствием обнаружила, что ещё темно, и вырубилась. Вновь проснулась от шума, вижу, что люди почти вышли из автобуса, а кондктор орёт, как ненормальный: "Дили, Дили, Дили!" Ничего не соображая, ткнув в бок Натаху, кое-как похватав рюзаки, вытащились из автобуса. Я методично стаскивала с себя спальник, сворачивала его, пила воду. После таблеток состояние, близкое к похмельному синдрому, голова тяжёлая, мозг ватный, невозможно сосредоточиться. Набежали полчища рикш и давай орать. О господи, заткнитесь, пожлуйста, дайте подумать. Отходим к забору в сторону. "Наташа, сейчас, сейчас, подожди, я приду в себя", мне очень в этот момент хочется, чтобы Наташка взяла инициаиву в свои руки, сказал бы мне: сиди, впадай в адекват, а сама бы быстро решила проблему. Я пока не понимаю, в чём проблема, но смутно начинаю. Послав смачным русским матом всех рикш, встретилась глазами с продавцом фруктов, он будто бы понимал меня, сочувствовал. Лью воду из бутылки себ на лицо. Даже не знаю, что лучше - блевать в пакетики при езде по серпантинам, или же такой отходняк терпеть после. Это длится безумно долго. На конец-то я начинаю понимать реальность. В билете написано, что мы прибываем на Кашмири Гейт. Откуда-то я знаю, что рядом с автобусной станцией Кашмири Гейт есть метро, но как близко? Хлопаю себя по щекам, соберись, тряпка. Озвучваю мысль Нташке, в тайне надеюсь, что она сейчас быстренько выяснит, в какой стороне метро, как до него добраться. Но нет! Подхожу к продавцу фруктов, спрашиваю, но безрезультатно, он не понимает по-английски. Вроде бы метро - такое международное слово, и зачем я на хинди его не выучила? Ладно, подойду к сикху на остановке. Сикх тоже разводит руками – ангрези нахи. Таааааак. Все люди из автобуса вышли, вряд ли все поехли на тук-туках, но мы вышли последние, я не заметила, куда пошли люди. За забором начинались какие-то трущобы. Маловероятно, что метро в той стороне. Надо подняться вверх, перейти огромный мост на другю сторону этой безумной площади мегаполиса, но на другой стороне стоянка автобусов, и как-то малолюдно. Пошли. Прошли бас стэнд - людей нет. Останавливаю первого попавшего мужичка:

- Sir please, do you speak English?

- ????!!!!

- понятно. Where is subway?

- ?????

- Where is undegraund?

- ??????

- metro???!!!!! metro station?????

- ????

АААААА. Когда живёшь на Мэйн Базаре или ползаешь по достопримечательностям, кажется, что в Дели все говорят на английском, ну хоть базовые слова знают. Ну что могут спрашивать иностранцы, стоя на автобусной станции - если станцию - так они уже на ней. Можно же догадаться. Нет, видимо нельзя. Обычно индусы так хотят помочь, что даже если они моя твоя не понимать, они сбегают за другом, позвонят другу, ты поговоришь с другом - и всё ясно, но этот индиец просто дурацкий индиец!!!! Встречаем ещё парочку - реакция такая же. ОООО, полицейский. Ура!!!!!! Индийская полиция меня бережёт. У меня от таблеток начинаеся паранойя: может я забыло слово "метро", может сабвэй - это название фаст-фудного места, а андеграунд - лишь направление в контемпорари арт, а метро - это название ежедневной газетёнки в метро? Пытаю Наташку, но она не помнит слово метро. Что-то явно не так. Надеваю свою улыбку голливудскую, про себя твёрдо верю, что белая женщина в Индии, особенно худая и маленькая по определению прекрасна, даже если у неё взрыв на голове, зрачки во все глаза, невыспавшийся неадекватный вид, я решаю пустить в ход всё своё обаяние, но вытащить из полицейского всю нужную информацию.

- Здравствуйте, господин полицейский. Чудесный день, не правда ли?

- И вам намастэ!

- Подскажите, пожалуйста, как нам прости к метро?

- Что?

- Метро, станция метрополитена Кашмир Гейт.

- Кашмир Гейт?

- Да! Но не автобусная станция, а станция метро!!!

- Что???

- МЕТРОООООООООООО!!!!!!

- Метро?

- Да!!!!!!!!!!!!!!!!!!

- ах, метро..... да вон там.

Хвала Шиве, он разродился. Впрочем, я не была уверена, что он меня понял, но хоть куда-то ткнул пальцем. Пошли. Шли мы шли. Жара, рюкзаки давят плечи. Но мы не сдаёмся. Делийское метро стоит копейки, а нутри райское место. Да-да, я не шучу. Во-первых, на входе нужно пройти сквозь рамку металлоискателя, отдельные входы для М и Ж, милая тётенька обсмотрит тебя также металлодетектором, а сумка твоя также едет отдельно, всё в общем, как контроль перед самолётом. А в вагоне кондиционеры. И это сказка после 45 градусной жары и 100% влажности метро кажется раем. Не хватило места? Какие проблемы - садись на пол - все так едут. А есть вагон для леди. Там попросторнее и точно никто не схватит ни за какое место. Все станции на хинди и инглиш, горит табло - проеханные станции красным, проезжаемый отрезок мигающим зелёным - не пропустишь. В вагонах звукоизоляция. Только гул голосов. и можно нормально по мобильнику говорить, и друг с другом когда говоришь, не нужно кричать. Указатели понятные, чёткие, ясные. Платформы разрисованы линиями: при выходе люди выходят в совершенно пустое пространство, а те, кто захдят - стоят за строго очерченными линиями в колонну по одному. В час пик конечно толкотня не избежна, но люди могут ЦИВИЛИЗОВАННО выйти из вагона, и никто не прёт, пока все не выйдут. Как вам метро в стране третьего мира? По-моему, оно прекрасно.

А мы, меж тем, встретили каких-то китайцев-корейцев-японцев-я неразличаю-азиатов. Спросили у них, где метро, они поняли наконец-то, сказали, что они тоже к метро, мы потопали вместе. Ура, метро. Божествення прохлада вагона. Нарастало желание скорее принять душ. Но если бы всё было так просто...Приехав на РК Ашрам Марг, я вспомнила, что там миллион выходов. Таак. Включаем логику: есть 4 стрелки, 3 из них не говорят ни о чём, 4я говорит что там Рама Кришна Миссия, собственно по ней и название станции, ну, стало быть, туда. А там снова дофига ответвлений. Надо собраться и узнать. Ведь я здесь была, была раз 8, неужели не узнаю. Вспоминаю, как в прошлый раз у И. турникет схавал жетон, а обратно не выплюнул, выйти было нельзя никак, а метрополитеновский дядька громогласно втирал, что если б жетончик скушался, он бы выплюнулся, и так не бывает, и что-то в его тоне сквозило по типу: понаехали идиоты!!!! Платить мы не стали из принципа. Какой-то парень, друг что ль метрополитеновского злобного дядьки спросил, есть ли у нас русские деньги, я рублей 5 наскребла ему. короче И. выпустили на свободу, а парень прибежал, отдал деньги, со словами: "я не могу взять ваших денег, но если можно, оставил бы 1 монетку на память", вот она, Индия - то на каждом шагу тебя разводят, то безмерная честность. И это поражает. Это те эмоциональные качели, о которых я упоминала.

Так вот, я вспомнила эту историю, и сказала: "Нам сюда!" Но выйдя наверх, я не узнала местность. От слова совсем. Какой-то жёлтый храм, похожий даже на католический, площадка небольшая, у входа и миллион рикш. Но там же должны были быть лестницы, чтобы попасть в метро - там 2 ряда лестниц, но лестниц не было нигде, и стоянки рикш тоже не было. Неужели вышли не в тот выход? Но ведь когда я в первый раз приехала в Дели, мы ехали ночью на такси, в темноте, я тогда увидела метро, там крупно было написано название станции. Выход не тот. Рикши атаковали!!!! Надо подумать. А рикши наглые в хлам, не отвечают на вопросы, предлагают везти. А зачем везти, когда я знаю, что ты выходишь прямо на Мэйн Базар, до отеля 3-5 минут пешком. Обошли со всех сторон - хрень какая-то. Но на другой стороне тоже какие-то выходы -через бешеную многополосную магистраль. ААААААА. Забурились в какие-то дворы, у меня возникло чувство, что когда в Питере, да и в любом провинциальном городе забуряешься во дворы - какое-то одинаковое всё, родное что ли. Изнанка домов, изнанка жизни, выглядит даже как-то одинаково. Пока я переживаю это чувство Наташка произносит: "А мы точно не в России", хм....когда-то, не помню когда, я была в Гималаях, это совершенно точно, но вот когда...Проходит мимо идийская ребятня. Ну мало ли, понаехало... По нам ползают муравьи, потому что мы сели на железную трубу, наблюдаем за муравьями. Я не выдерживаю, спрашиваю пацанов, где факин Мейн Базар, они ржут, показывают пальцем. Дубль два. Снова приставания рикш, решаем идти тупо прямо до встречи с адекватным человеком. Славыный дедушка в белых одеждах провожает нас через эту адскую многополосную магистраль. А дальше передаёт нас каким-то парням, они ведут нас. Как хорошо, что индийы такие отзывчивые. И вот мы на Мейне. Я узнаю знакомые места, Натаха напрягается, потому что не помнит. Я говорю, что ты на Мейне была 1 раз, от метро не разу не ходила, а я много раз ходила, я помню эти вывески, эти места, или ты думаешь, что дедушка и парни нас на****и за просто так, какой им смысл, если они привели на Мейн и ушли по своим делам??? Пока приперались и ст****ись, подошли к нашему Харе Рама гесту. Приняли решение, что возьмём с кондиионером, всё-таки 2 дня жить, и второй раз такого не вынести. Стало уже довольно жарко, а было что-то около 10 утра. Зшли в гест, манагер встретил нас как родных:

- я вас помню, уже вернулись?

- помнишь? в каком номере мы жили?

- в 106.

- мы хотим комнату с кондиционером и горячей водой, чистую комнату. окей?

- не окей, мадам. у нас нет сейчас с кондицинером, все заняты, но есть большая и чистая. с вентилятором.

-показывай.

Ведёт в 109й номер, я так ярко вспоминаю события той ночи, у меня в мозгу такое месиво возникает: вот эта лестница, вот этот номер, нет, нет, нет.... А комната - убогая камера без окна. Натаха категорически против. Мне пофигу, я могу без кондея, мне важнее горячая воду, хотя могу и без неё.

В общем, находим отельчик типа Роял Плаза ну или с подобным пафосным названием. С окном, кондеем, горячей водой и вай фаеем в каждом номере. Мне не нравится менеджер - если менеджер мудак, то и его заведение мудацкое, цена тоже не очень добрая. Я бы в Вивеке лучше бы пожила - там почти чистые простыни, окна, даже балконы, чуваки твои сумки таскают за бесплатно (в надежде на чай), номера чистые, цивильные. Но Натахе нужна горячая вода. Хорошо, нефиг выпендриваться. Путешествие с попутчиков имеет как плюсы, так и минусы. В целом номер нормальный, но менеджер мудак, цена атас, и я чую задницей, что будут траблы. Траблы не заставили себя ждать, я как упоротая и чокнутая всё-таки выжала из него 100 рупий в свою пользу. Началось заселение. И это был мега-прикол.

- Почему у вас в паспорте написано на английском, и ещё на каком-то языке?

- на английском и на русском.

- какая страна?

- Россия.

- Какая Россия?

- Москва.

- А почему мето рождения USSR?

- потому что в 1991 году СССР распался, и теперь есть Россия.

Манагер с недоумением спрашивает у своего помощника, что такое USSR, на что тот с гордостью заявляет что это соединённые штаты России (United States of Russia). Манагер говорит: ааа понтятно. Мы с Наташкой в истерике сползаем с кресел.

Один житель Гонконга размышлял при мне, что он без труда различает китайцев от японцев и корейцев. Происхождение же европейцев для него не так понятно. Его спасает в этом цвет волос. Светловолосых он записывает в скандинавы, темноволосых - в итальянцы, а остальных...в остальные. Мы с ним (аля "Ширли-Мырли") сошлись в том, что негров нам обоим различать сложно...если это не Морган Фриман.

ji-krims

да ну, негры как раз таки легко различимы))

меня за немку принимали почему-то)

:) Если только их не тысячи вокруг тебя (URL). А в фильмах или на российских просторах, они очень даже различимы. Трудности в распознавании незнакомых типов лиц, заключаются не в генах, а в среде. В отсутствии навыков множественного распознавания. Если ребёнок европейской расы вырастет в африканской глубинке у родителей негров, без телевизора и интернета, а затем будет привезён в Европу, у него возникнут такие же трудности.

Дели, Акшардхам.

Насмеявшись вдоволь, поднялись в номер, сразу поставили кондей на 18 градусов. Душ. Какое простое человеческое счастье - душ. В Индии не принято после постояльцев прибирать: унитаз слегка загажен, на вешалке мокрое полотенце, туалетная бумага. Дух какого-то бекпекера ещё тут. Давно я так смачно не мылась. И вышла из душа в приятную прохладу. Натаха словила вай-фай, манагер дал ей пароль не от гостевой сети, та сеть разумеется не работала, а от сети для "своих", Натаха уже общалсь в фейсбуке с Харшем. Пришлось мне снова поработать гугл-переводчиком и помочь Натахе. Освежившись в душе и под кондиционером, решаем купить мне новые штаны, ибо у меня макаки украли нормальные штаны, а драные красные выглядят столь ужасно, что дальше Мейн Базара стыдно в них выходить. После кондиционированного воздуха нашего номера улица кажется адом. Вмиг вся одежда промокает насквозь, противно облипает тело, по коже струятся потоки влаги. В первой же лавке, вяло поторговавшись, беру штаны. А вот это зря. На поверку они оказались очень жаркими, ну то есть лёгкие прекрасные штаны, но для +45 они супер жаркие, надо было быть внимательнее. А Мейн Базар заметно ожил за те 2 с лишним недели, что нас не было. Я с первого раза нашла ту кафешку, точнее одну из двух моих любимых. Первая была чуть дальше, решили экономить силы и двигаться по минимуму. Курим биди. Как же здорово сидеть под вентилятором в адскую жарищу, курить биди и глазеть по сторонам. Вспомнился ещё один день на Мейн базаре: февраль, +13, дождь, я в шерстяной кофте и шапке, приехала из России погреться, зябко кутаюсь в шарф, грею руки о чашку чая, мелкий дождик. Заходит местный фрик: «Чудесный день сегодня в Дели, не правда ли?», - и, садясь, за столик, открывает Дели Ньюз, закуривает трубку. Я говорю: «Дождь идёт, какой же чудесный?!», а он: «А причём тут дождь?», и тут до меня доходит. Медленно так. Как до жирафа. Причём тут дождь, холод, зябкое кутанье в шарф? Я в Нью Дели, сижу на старом добром Мейн Базаре, пью кофе, люди улыбаются, мир улыбается, только индусы могут в холод и дождь, кутаясь в тряпьё, жечь в железных бочках костры и улыбаться. Улыбаться. Они умеют быть счастливыми. Ни от чего. Внутри.

- Хей, друг, сегодня самый прекрасный день в Дели!

Фрик понимающе кивает, его длинные седые волосы развиваются от ветра.

- Добро пожаловать в Пахарганж! - отвечает он мне.

И вот теперь, сидя в том же самом кафе, на том же самом месте, я вдруг прозреваю вновь: какое дело до жары, до адского пекла, ведь я тут, в любимой моей родной Индии. Предпоследний день. Надо как можно больше унести в своём сердце. Нормальный человек и близко нос не сунет в Пахарганж, но я счастлива здесь. Счастлива быть здесь и сейчас.

Мы выходим в горячий космос раскалённой улицы. Двигаем к метро. Едем в Акшардхам. У выхода из метро куча докучливых рикш, но они в разы адекватнее, чем на Мейн Базаре, честно сказали, что пешком 10 минут идти, долго сами с собой торговались, прозвучало предложение 5 рупий за двоих, цена до смешного низкая, и понятно, они не из-за денег, а от скуки предлагали, но мы ходим ногами сами такие расстояния. Это новый район Дели, кругом стройка, ограждения, и мутно как-то. Но мне нравится Дели. Пьём свежевыжатый сок лайма. Мы есть наши мысли. «Тот, кто сострадает, ест пищу грязными руками» всплывает цитата из Танца Дели. Я не могу это объяснить. Я так чувствую. Может быть, потому для меня грязь, антисанитария в Индии не играют никакой роли. Это как фон, тот, кто вытерпит это, увидит скрытое, увидит суть. Я никогда не думаю о том, что я отравлюсь чем-то, чем-то заражусь. В Варанаси из крана течёт Ганга, чистишь ею зубы. Можно умереть от страха, если начать думать и просто вспомнить, что плавает в Ганге. Но это священная река и священная вода из крана. Она не может убивать, причинять зло. Надо это пропустить через себя. И тогда ничего не случится. И ничего со мной не случится, пока я знаю, пока я чувствую, пока я сострадаю, пока люблю, пока я открыта сердцем, пока я не злюсь. Только тогда Вселенная будет меня хранить в трущобах Варанаси ночью, на вершине водопада в Гималаях, в грузовике на серпантине - везде и всюду. И лаймовый сок – это свежевыжатый лаймовый сок, купленный у уличного торговца посреди пыли, стройки, шума, грязи, ремонтных работ. Самый вкусный лаймовый сок в мире.

Чтобы попасть в Акшардхам, необходимо запастись мешком терпения. Очень большим мешком. Сначала входишь в ворота, и кажется, что всё просто, но потом понимаешь, что ошибся. Идёшь долго-долго-долго, кучу людей видишь, в том числе и «беляши» попадаются, видишь кучу людей у камеры хранения. Я вижу какие-то стенды с историей создания комплекса, ещё кучу букв, но не вижу значков, запрещающих фото, поэтому мы решаем сразу напролом. Угу, как же. Не тут-то было! Бесцеремонная тётка на чистом, почти безупречном английском популярно мне объясняет, чтобы я валила сдавать ВСЁ, кроме паспорта и денег, Наташке тоже самое сказали, я полагаю, сказано было в грубой форме. Настроение испортилось. У меня, например, плохое зрение, и те стенды, что я видела, так там всё про историю Акшардхама, про всякую ересь, да, возможно, я пропустила правила, но нигде не было перечёркнутых фотокамер значков или мобильников. Какой-то добрый дяденька к нам подходит, говорит, чтобы мы не расстраивались, что вот он тоже своё барахло только что сдал. Наташа говорит, что не будет сдавать индусам свой супер-пупер дорогой телефон, что это бред сивой кобылы. В такую жару сил ехать куда-то ещё не было.Сели, пригорюнились. Рядом села какая-то семья, достала свои алу парата и давай жрать, как же мерзко они чавкали. Настроение ну совсем испортилось. Тащиться назад на Мейн Базар было неохота. Нашли будочку, у которой очередь за бумажками специальными, типа декларация на личные вещи, ничего не подписано, в толпе эту будочку попробуй сыщи, ничего, кто-то нас отвёл. Натаха, психанув, сказала, что белые люди в очереди с индуснёй не стоят, и, отпихав всех, берёт 2 листочка. Там супермелким шрифтом написано что можно, и что нельзя. Можно взять бабло, паспорт (нет, не документы, а именно паспорт, больше ничего, права то бишь нельзя, и пр. и пр.), украшения в виде серёг, колец и браслетов (у них бы камера хранения не смогла принять столько барахла, сколько на каждой индианке надето - браслетов до локтей и до колен). Я прочла, что можно взять прозрачную сумку размером не пойми сколько дюймов, хвала моей грёбаной работе, я вспомнила, что 1 дюйм равен 2,5 см, в общем, моя сумка подходила, но не была прозрачной. Но как нести в потных ладошках деньги в 3-х валютах? Ещё и паспорта? Бред. Нельзя, кстати, даже флешки проносить, зонтики, в общем – деньги, паспорт, серьги и браслеты. И что там в этом Акшардхаме, что с ним так носятся? Я сказала, что если меня эти хамские тётки на досмотре развернут назад, я не пойду больше в эту бесконечную очередь в камеры хранения, а поеду на Мейн Базар пить пиво под кондиционер. На том и порешили, запихнув все шмотки в Натахину сумку, а её паспорт и деньги в мою мелкую. Отстояв длиннющую очередь в камеру хранения, мальчики-зайчики-работнички тщательно сверяют с декларацией те вещи, что ты сдаёшь, потом просят тебя посмотреть наверх, и тебя фотографируют с твоим скарбом. Я не удерживаюсь и показываю язык, мальчик-зайчик просит мадам сфотографироваться с приличным выражением лица, меня фоткают с моим телефоном и мыльницей. Дают взамен номерок, который представляет собой плоскую круглую штуку. Если учесть, что люди сдают всё, то таскать в руке паспорт, деньги и этот номерок – это жесть, в номерке нет даже дырочки для пальца, а если учесть, что у сари и шальвар-камиза карманов нет, то я не понимаю, какой идиот эти номерки придумывал. Пакет размером больше 20/20 см тоже проносить нельзя, вы видели такой пакет? И тут, уже в очереди на досмотр до меня доходит – плеер, в секретном кармане сумки лежит плеер. Чёрт! В трусы что ли его засунуть. Ведь развернут, как пить дать, развернут. Мы с Натахой выбешены и измучены жарой. Снова досмотр, как в аэропорту. Тётка со всех сторон проводит по мне металлоискателем, и это после того, как я прошла под рамкой, у неё что-то пикает, тётка бесцеремонно оттягивает мне штаны и заглядывает, может ещё плановый осмотр гинеколога перед входом в храм, вдруг я туда себе фотоаппарат засунула? Видимо, тётка удовлетворилась увиденным в моих штанах, и совершенно мерзко и грубо вытряхнула всё из моей сумки, всё абсолютно. Не спрашивая моего разрешения или мнения, в помойное ведро летит моя ручка (конечно, вдруг я шариковой ручкой изрисую храм!), туда же жвачка. Всё, меня это вывело, я начинаю говорить, что мне нужна моя ручка и моя жвачка, что в правилах не написано, что это запрещённые вещи, возмущаюсь я ещё и потому, что свой плеер в помойке видеть не хочу. Тётка говорит, чтобы я шла назад и сдавала жвачку с ручкой, паспорта вывернула из обложек, благо, что доллары пересчитывать не стала, хотя я бы не удивилась. А я бухтела и бухтела, мол как так, вы же цивилизованная страна, а тут жвачку в мусор...потайной карман в сумке она бы не нашла, это вряд ли, но вот прощупать плеер могла, видимо, я довела тётку, она рукой в перчатке смахнула в ящик наши паспорта и деньги, и сказала валить уже с дороги, либо валить в обратную сторону, если мне так дорога моя жвачка и ручка, зато плеер был спасён. Я язвительно заметила уже Натахе, что может у меня бомба в плеере, или там супер потайной фотоаппарат, я наснимаю их Акшардхам, фиговая у них служба безопасности. Громко и нагло возмущаясь, мы шли, от жары ехала крыша. Фонтаны!!! На входе были фонтаны, Натаха сунула под воду голову, а я ноги, когда я уже убрала ноги, а Натаха мочила голову, раздался свист и стали подходить охранники, но так лениво. Смачно выматерившись, Натаха убрала голову из-под фонтана, и мы двинули дальше. Ужасный грубый шмон на входе подпортил впечатление. Лучше бы вход зарядили платный, только бы голову столько не морочили своими тупыми правилами. На входе ещё охранник всех вошедших тормозил, спрашивал из какой страны, и всех записывал в журнальчик, записывали только иностранцев.

Акшардхам. Да. Это очень очень архитектурный подвиг. Это чудо. Это Величие и Величественность. Рот открывается надолго, подбираешь отпавшую челюсть с коленок. Храм совсем свеженький 2005 года выпуска, посвящён Бхагавану Сваминараяну, точнее его воплощению. Учение Сваминараяна имеет огромную популярность в Индии. Суть учения – это то, что не надо бояться никого и ничего, не причинять вред живым существам, тем более не употреблять их в пищу, медитировать, не убивать, не прелюбодействовать и пр. В общем, с английским у меня туго, да и дырка в голове, информация навылет. Чем это учение популярно, в чём его изюминка, я не уловила, для меня осталось загадкой. В Акшардхаме показывают фильм про Сваминараяна, разумеется, на хинди, разумеется, иностранцам дают наушники, максимальная громкость которых заглушается основной звуковой хинди дорожкой, так что очень напряжно, практически ничего не слышно. Есть супер инсталляция, с плаванием на лодке – на хинди и на инглиш, на инглиш очень долго пришлось ждать, где-то через полчаса пришли мальчик с девочкой – индийцы, и мы вчетвером ходили-бродили, слушали и смотрели, при переходе из одного зала в другой Наташке за несколько секунд объясняла то, что поняла, теперь я забыла то, что поняла. Там вся история жизни Индии представлена, и её развития, это офигенный 3д перфоманс, словами не передать – надо видеть. Сие благо стоит 170 рупий для фарангов, причём, нигде нет стрелочек, что вот, мол, там касса, а тут платно, тут выставка. Есть стрелочка «выставка», там толпа, нам подумалось, что билеты где-то там же, но это оказалось не так, Натаха поулыбалась мальчикам-зайчикам на входе, нам не пришлось никуда идти, мальчик сгонял нам куда-то за билетами, и мы заплатили по факту входа. В общем, если ничего не понятно, надо делать вид, что ты тупая иностранка. Потом полило, как из ведра, толпы народа прятались в галереях храма. Наташку поятнуло на английский, и она мне стала задавать миллион вопросов, потом мы поели местных ужасных сэндвичей - несусветная гадость, просто гадость, не еда, а отрава, уж я не знаю, чего там можно положить, но было ужасно, чуть с голоду не умерли, а цены кусачие, не индийские совсем. После дождя ничуть не легче, та же парная. Двигаться нет сил, хотя вокруг гигантский парк, красивый парк, даже нет сил подойти к слонам, говорят, нет ни одного одинакового слона, высеченного из камня, коих всего 148, расположенных по периметру храма.

А за 30 рупий супер мега шоу – поющие фонтаны на фоне ночного неба. Впечатляет, говорят, похоже на поющие фонтаны в Барсе. Но в Акшардхаме целая сказочка под эти фонтаны – из Рамаяны или Бхагавад Гиты, истории про богов, в общем, я сидела с открытым ртом, пересказать точно не могу, про Шиву и Парвати точно помню, про Кришну и Радху что-то было. Акшардхам монументален. Это стоит увидеть. Нужно приходить с утра и до закрытия. Мы приехали часам к 12 и пробыли до 8 вечера, времени не хватило, даже если бы не жара, не хватило бы времени обойти весь парк. Я бы хотела вернуться в Акшардхам, более осмысленно провести там время. И это просто безобразие, что нельзя фотографировать. Храм прекрасен.

Ощущая себя в сауне делийской ночи, молча бредём к метро, сил нет совершенно. Этот мансун сводит меня с ума, вся жидкость из организма выводится мгновенно, литр воды выпивается за 5-10 минут, вечно склизкая противная кожа, потеют все органы изнутри, потеет то, что потеть не умеет, потеет нос внутри, уши внутри. Давление от потерянной жидкости падает ниже плинтуса, приходится пить кофе с большим количеством сахара. Жара бы ещё ничего, но вот эта влажность, это безумие, я бы не пережила сезон дождей в Дели, это ужасно. Еле волоча ноги, добираемся до метро – кондиционер, ура, счастье есть. В метро весёлый гомон, офисный планктон едет домой с работ, а я бекпекер, пусть и ненадолго, я еду в своё гетто ночевать, и мне не надо в опостылевший офис с утра.

Идём ужинать в мою любимую кафеху, я даже помню официантов! Народу битком, кое-как находим свободный столик.

- Насть, тётка-то за столом напротив по-русски говорит,

- Неа, по-английски, просто акцент русский.

- О, мы же забыли, что она нас понимает, привыкли городить всякую чушь меж собой.

Тётка не ведёт и глазом, на таком терибл инглиш, что мне мой кажется образцом Оксфорда, зато её спутник – мужчина-индиец, как все индийцы, радостно нам улыбается, мы перебрасываемся парой фраз, тётка не ведёт ухом, ну ещё бы – почти в глаза я сболтнула про её английский. Индиец хочет поболтать с Наташкой, но Наташка говорит, что все вопросы ко мне, она не понимает. Мы с дядькой говорим ни о чём, его спутница явно нервничает, я, я ничего не понимаю, что она говорит, какая каша, боже.

- Наташ, я тоже так говорю? Как он её понимает?

- Не знаю, вроде не так, у тебя не очень слышно, что ты русская.

- Да прям...акцент нас с тобой выдаёт с потрахами везде.

- Она ужасно говорит, будто по-русски, только ни слова не понять.

- Не, по-английски, но тоже ни слова не понять.

Тётка уходит с каким-то негром, мы болтаем с её попутчиком о том, где мы были и что видели, он в восхищении, что я третий тайм в Индии, все в восхищении, когда узнают, что это моя третья Индия. Тётка возвращается, индиец уходит с ней. Сзади нас французы поют песню Высоцкого, точнее один поёт, а другие слушают. Приглядываюсь-прислушиваюсь – нет, он не русский совершенно точно, он тоже француз. Сбоку азиаты щебечут о чём-то, также слышна испанская быстрая речь. Весь мир можно повидать на Мейн Базаре. Сидим, балдеем. Последний вечер в Индии. Не хочется уходить. Остановись, мгновенье, ты прекрасно!

Come back home.

вот и всё мое путешествие, слава крепкому кораблю.

птицы вдоль заката плывут как титры, крайняя закручивает петлю.

мир стоит, зажмурившись, как трёхлетняя девочка в ожидании поцелуя,

сплошным

"люблю"

(Вера Полозкова).

Утро последнего дня. Когда события, люди, лица сменяют друг друга бешеным картинками, как в калейдоскопе, некогда думать и печалиться. В конце путешествия приходит психоэмоциональная и физическая усталость. Обычное ощущение – смыть билет в унитаз, сжечь в пепельнице, выбросить в окно, просто проигнорировать его существование. Держит мысль, что виза всего на 1 месяц, что если уж так рвать со всем, то лучше заранее позаботиться о полугодовой визе, а так нет смысла бросать всё из-за месяца, 2,5 недели из которых прошли. Под иллюзорным «всем» я понимаю клятый офис, где мне до истерик выносят мозг, где кромешный ад. Есть и другие причины. Но...эти мысли вечно со мной. И в этот день Натаха как-то приутихла. Лениво передвигаясь, добрались до моей любимой кафехи, напоследок заказала алу парата, которых, конечно же, не было в меню. Рядом за столом итальянки в возрасте выносили мозги официанту: «а принесите нам омлет, только помидоры нарезанные ломтиками, и чтобы помидоры были свежие, ты слышишь, свежие, и кофе без молока и ласси без воды и льда» и ещё долго в таком духе. Когда официант подошёл к нам и услышал: «Алу парата ор чай», по-моему, он был счастлив, что белые обезьяны не будут его больше мучить. Алу парата так себе оказались, всё-таки самые вкусные были у Йоги и у тётушки в Маникаране, которая при нас готовила. Жара, жара, жара сводит с ума. Надо идти покупать всякое говно. Нахожу прекрасные зелёные штаны за 100 рупий, правда того самого пресловутого качества, а потом и блузку к ним, получается почти шальвар-камиз – настолько всё в тему. С шарфиком мучились долго – то дорогой, то не подходит в цвет. Наконец, всё было куплено. Пошли в Хималаю – там сидели 3 продавца, и ни 1 не бельмеса по инглиш, даже не поторговаться нормально. На мои попытки взять у главного калькулятор, чтобы писать там свою цену, главный нахмурился, калькулятор не дал. Как ни странно, это была единственная открытая Хималайская лавка, а из-за жары идти куда-то снова было лень. Купили биди с собой, чтобы ощущать это индийское настроение и не курить всякую дрянь, которую пихают в сигареты. Заказали такси в аэропорт, манагер загнул 400 рупий, был осажен до 350, дальше не пошёл ни в какую. Очень жарко, лень торговаться, the hell with him. Я выбросила свои полотенца - всё равно протухнут сырые по дороге, да и они уже три Индии выдержали, порядком поистрепались, выкинула штаны, за 50 рублей они выдержали две Индии, что весьма не плохо. Долго думали, в чём ехать, в такое невыносимое пекло надеть джинсы казалось чем-то ужасным и невозможным, почти как надеть шубу, но, подумав, решили, что всё равно взмокнем насквозь за 1 секунду на улице, так что без разницы. Напоследок отправляемся снова поесть. Я так и не поела тали нормального, заказали то, что быстро можно было приготовить. Сидела, ковыряла вилкой чоумен, цедила противный чай, запихивала биди в пепельницу. Почему надо уезжать туда, где тебе плохо, и нельзя остаться там, где тебе хорошо? Почему я сейчас должна сесть в такси, сесть в самолёт и оказаться в аду вновь? Прощальный взгляд на Мейн Базар. Берём сумки, таксист опоздал на 20 минут. Чало, чало!!! (Поехали!) Постояли немного в пробке на Мейн Базаре, напоследок сквозь открытые окна крики рикшавал, гудки, оглушительные сигналы, запахи и звуки Пахарганжа, и дальше по Нью Дели в аэропорт, мелькают за окном картинки, я запрещаю себе сосредоточиться хоть на чём-то, иначе просто остановлю машину и вернусь в Пахарганж. Доезжаем до аэропрта. Внутри божественная прохлада. Задать вопрос можно только сотрудникам в оранжевом. Находим не сразу.

- Где курилка?

- После прохождения контроля.

- Так ведь зажигалки нельзя с собой по правилам вашей страны.

- Не волнуйтесь, леди, в курительной комнате есть зажигалка.

Ну ладно, проверим.

Вот к листку прибытия таможенники придрались, а к листу убытия – нет, специально тяп-ляп заполняла, как обычно. Ну а смысл? Чуть дольше простоять на контроле, переправить под его диктовку? Всё равно выпнут ведь.

Находим курилку. После прохлады аэропорта последний раз вдыхаю тропический зной, курилка за какими-то решётками, как в тюрьме, но, о чудо, она находится на улице, я ещё в Дели, я ещё в Дели, какое счастье. Мы не можем с Натахой прикуриться от агрегата, ещё и потому что у нас биди – их долго раскуривать надо, в отличие от сигарет. Подкуриваюсь от сигареты какого-то парнишки, разговорились с этим индусом молоденьким – идеальный английский, он учится в США, приезжал к родителям, выглядит он отлично, говорит, что его друг учится в Ирландии, что там очень скучно, и что он сделал российскую визу, и что он летает на пати в Москву, в Москве крутые пати. Может, и не врёт. Спрашивает, как Индия. Чувак, я тут третий раз, я обожаю Индию. Видимо, чувак не совсем понимает, как можно добровольно третий раз лететь в Индию. Приходит парень весь в белом, ковыряется с агрегатом, у него не выходит подкуриться. Я говорю Наташке: «Смотри, не мы одни лошары, не умеем!», тут парень оглядывается: «Вы русские? Нет, вы русские? О, никогда бы не подумал, что можно в жопе мира встретить русских». Дружище, аэропорт в Дели – это не жопа мира. Вот глухая деревня в Гималаях с кучей русских – это, действительно, жопа мира. Парень с Одессы, ходил кору вокруг Кайлаша, крыша у него сдвинулась, видимо, первый раз в Азии, с ужасом рассказывал о Катманду, о нищите. Если б я ему сказала, что видела я, он бы был поражён. В общем, он совсем невменько оказался, слава богу, мы не летели одним рейсом.

После курилки пошли в Макдак, Макдак с индийскими сэндвичами я бы уже не выдеражала, потому просто смотрела, как Наташка поедает свой ведж сэндвич. Мне так больно всегда уезжать, будто любимого человека покидаешь. Впрочем, это уже было. Потому что знаешь, что ты теряешь и к чему возвращаешься. Посадка. Как обычно из Индии через одно место запускают в самолёт – по зонам. Какой смысл – всё равно толкучка всегда. Я не досмотрела суперстрашный триллер на пути туда, решаю найти его и смотреть, чтобы было страшно, чтобы не думать. Пялюсь в экран, бар безлимитный, но что-то бухать не хочется. Еду на этот раз давали такую, что даже я не смогла съесть ничего. Тряслась от страха в своём триллере, пялилась в окно. Жаль, что нельзя так сделать, чтобы самолёт упал только со мной одной. Дубай. Наташка очень устала, это видно, она нервничает, злится. Расстилаем свои спальники, я проваливаюсь в липкий сон посреди самого большого аэропорта в мире под арабские и английские речи, под завывания «Аллаааааах...». Завывания - созыв к молитве выдёргивают из сна. Утро. При электрическом свете ничего не понять – ночь, день...

Едим какую-то гадость по талонам. Садимся за столик к индусу, мест больше нет.

- Вы из Индии летите?

- Да, как вы догадались?

- По моли у вас на руках. – И показывает на мои ниточки запястье.

- А вы в Индию из Дубая?

- Да, я тут работаю.

- А вы откуда?

- Россия.

- Россия? Вы шутите? Я думал, вы из Германии, русские же не говорят по-английски.

- Говорят. Но мало.

- У вас хороший английский, – льстит, подлец.

Желаем друг другу приятного полёта.

В курилке на нас смотрят странно, во-первых, потому что мы курим биди, которые пахнут и выглядят как джоинт, во-вторых, мы стреляем зажигалки. Ну как объяснить, что из Индии нельзя брать в ручную кладь зажигалки и спички?

Я надеялась, что из Дубая будет тот же экипаж, что и туда. Хотела, чтобы была Сандра. Сандру я приметила ещё 3 года назад, потому что она похожа на Ренату Литвинову, только красивее. А в этот полёт я случайно с ней познакомилась. Сразу её узнала. Она из Литвы, и не говорит по-русски, ей понравились мои волосы, идеально белые, без желтизны, поговорили с ней о красках для волос, она записала, чем так выбелиться можно. А Наташка познакомилась с Пухляшом, он из Израиля, Наташка была без линз, и Пухляш ей показался красивым, а после виски...в общем, закончилось всё фотками на бортовой паллороид в шапках экипажа Эмирейтс. Они там все офигели от нашей 15-ти часовой стыковки, Пухляш дал нам пакет со всякой ерундой, типа беруш, носков, повязок на глаза, зубной пасты, щёток, воды, спрайта и тп, даже принёс нам в конце полёта шоколад и пирожное. В общем, тусили мы с бортпроводниками весело, они офигевали, что две девки попёрлись в Гималаи. А поскольку я Сандру каждый свой полёт видела, я надеялась, что ну а вдруг, правда я видела её всегда на отрезке Санкт-Петербург – Дубай. Разумеется, экипаж был другой. Куча русских, все бухают, как свиньи, в туалет очередь. На пути туда мы были втроём русские – мы с Натахой, и тётка, летящая в Бангкок, может, и были ещё, но никто не говорил по-русски, не бухал, не орал, не создавал очереди в туалет. Может, потому что в Дубаи было +38 глубокой ночью, то есть в Эмиратах стояла жара? Но обратный путь – это была жесть. 6,5 часов показались мне вечностью.

Питер. Как ни странно, солнечно. Зимой жёстче приезжать в унылую серость и холод. Как обычно на контроле меня всегда спрашивают: «Откуда прилетели?», видимо вид у меня тот ещё – не мытая больше суток, сгоревшее лицо, искрящиеся бешеные глаза, потрескавшиеся от жары губы. Разумеется, я отвечаю всегда, что из Дубая, мне шмон не нужен, а так да - с толпой пакетников прилетела из Дубая, что с меня взять?

Агрессия чувствуется сразу - в работниках аэропорта, в кондукторе в автобусе, в людях вокруг. Я хочу это развидеть. Всё это развидеть. НЕМЕДЛЕННО. Я хочу улыбок, искрящихся, настоящих, пусть, пусть они вичкантрят, сколько влезет, я буду радостно всем отвечать. Я вернулась в ад.

Ложусь в ванну, смывая индийские запахи. Всё случившиеся кажется сном, прекрасным сном, приснившимся не мне. Хотя нет. Не так. Мне снится сон, что я лежу в ванной в питерской коммуналке. Вот сейчас я открою глаза, а на меня смотрят Гималаи, Харш, улыбаясь, передаёт мне косячок, Йоги улыбается мне, Сонам трясёт кудряшками, Г. обнимает меня. Вот-вот, стоит только проснуться, ещё немного и я проснусь. Проснусь непременно. Окунаюсь в воду с головой.

Спасибо за это погружение!

Как же здорово написано! Легкий, простой и одновременно отточенный язык - наслаждение! Спасибо, псевдогёл))