Как-то, эскортирующий нас до границы с провинцией Синдх, сержант элитного подразделения пенджабской полиции Юсуф Хабиб, попивая чай в придорожном кафе, в дружеской беседе заметил:
Все мы должны любить друг друга. Все люди на земле — братья. Но некоторые из этих братьев настолько глупы, что не могут понять это. Приходится все время им это объяснять.
Его подопечные заулыбались и закивали нам в знак полного согласия с командиром. Правой рукой они держали стаканы с чаем, а левой сжимали потертые табельные АК-47 китайского произодства.
Мне захотелось тут же немедленно согласиться с ними. Мало того я был абсолютно не против быть их братом.
Я хочу сказать, что мне очень нравиться путешествовать на мотоцикле. Есть хороший шанс завести интересное знакомство в среде местного населения.
_____________________________________________________________________________
В деталях6.09.09. Киев – Одесса / 460 км. (последние 250 км – ливень)Промокли насквозь, не смотря на дождевики. Скорость упала и к Одессе уже подъезжали в темноте. Возле Куяльника ливень усилился, поднялся ветер и ехать приходилось не быстрее шестидесяти. Для Циника это был второй выезд в жизни, после
Каменца-Подольского. Остановились в запредельно совковой гостинице с таким же запредельно совковым названием «Черноморская». А может и не «Черноморская». Может быть — «Черное море». Совковые названия не запоминаются.
7.09.09 — ОдессаБезалаберность и коррупция в Украине поражают воображение даже такого закаленного совка как я. На морском вокзале таможенник прямым текстом называет сумму в двести гривен, которую надо дать за каждый мотоцикл, чтобы пройти бесплатную процедуру таможенного оформления. У таможенника еще осталась капля совести, поэтому он требует деньги не просто так, а предлагает взамен не смотреть багаж. На стене, напротив его рабочего стола висит отксеренный портрет Берии с цитатой: «У каждой ошибки есть имя, фамилия и отчество».
Потом надо побежать в кабинет №14 на другом конце морвокзала; заполнить декларацию; отнести ее таможеннику; узнать, что на декларации не хватает штампа; вернуться в кабинет №14; поставить штамп; снова побежать к таможеннику; сунуть ему четыреста гривен; после чего он заносит ваши данные в допотопный компьютер, вручит вам декларацию и скажет, что теперь надо пройти пограничников. Пограничников нигде нет.
- А где пограничники?
- А вы не нервничайте, они сами к вам подойдут.
Трое угрюмых пограничников подходят к нам ровно за пол часа до отплытия теплохода. Это тонкий расчет. Сержант минуту молча мнет ксивы, а двое рядовых с дебильным выражением лица стоят рядом и, полуоткрыв рты, рассматривают мотоциклы. Затем сержант приглашает пройти с ним в здание. «Пройти в здание» это значит зайти в помещение темной лестничной клетки.
- Ну, короче, это... Теплоход скоро отплывает. Поэтому мы смотреть мотоциклы не будем, а то вы можете не успеть... Понятно?...
- Чего «понятно»? – спрашиваем мы, хотя все понятно.
- Ну, это... Ничего не прошу, но сами понимаете, того...
Даем ему сто гривен. Пограничник в замешательстве.
- А больше нет?
- Больше нет. Все уже отдали.
- С меня же это, начальство требует. Сами понимаете. – в голосе пограничника появляются плаксивые нотки – Ребята, войдите в мою ситуацию.
У нас действительно больше не было. Поэтому сержант в тот день, возможно, имел конфликт со своим начальством.
Хоть мы и приехали на морвокзал за пол дня до отправления, все равно грузимся на теплоход последними, за пятнадцать минут до отплытия.
Все-таки мудацкая страна Украина. Вроде бы и люди все нормальные - руки и голова на месте, интересуются мотоциклами, все понимают, а вынуждены заниматься попрошайничеством и вымогательством. А те, кто попрошайничать и вымогать по служебному положению не может, считаются неудачниками и лохами.
Что же касается Одессы, то она по прежнему прекрасна. То ли на Пушкинской, то ли не на Пушкинской стоит то ли новострой, то ли отремонтированное здание. В здании находится то ли мечеть, то ли дом исламской культуры. Ужасная, стилизованная под арабскую вязь надпись на фасаде сообщает, что бог един. На мой взгляд, довольно прогрессивно, как для ислама украинского разлива 2009 года.
В 2254 году, после того как группа филиппинских ученых получит лабораторные доказательства того, что человека создал не бог, а создался он сам по себе из хаоса, надпись заменят на другую. Но это произойдет в будущем, а пока по Пушкинской ходят пешеходы разных концессий, читают о том, что бог — он один для всех и радуются этому факту.
Покидали страну без слез и грусти. Скорее наоборот.
