Сангит › Хэллоу, Бхарата!

спасибо за поддержку! все так, но я предпочитаю отстаивать принципиальные вещи... если же задеты чувства, то зачем их обострять, не за этим же я здесь.. + для меня это тоже тест на качество, уж лучше сейчас исправить... если я захочу это издать такая оплошность обойдётся мне ещё дороже.. у меня ведь все там под настоящими именами))

лучше отступить на один шаг и выиграть в конце, чем упорствовать по пустякам.... разве не этому учит нас вся мудрость Востока?


каждый человек лучше других знает, когда это вызвано эго и жаждой самоутверждения, а когда неизбежностью (поруганная честь, оскорблённое достоинство и т.д.)... поэтому здесь я от комментариев воздержусь, дай бог самому действовать исходя только из неизбежности

Баблу бы поржал, узнав какой из-заненосыр-бор)

В обед, пока жара не доконала меня, я пытаюсь заниматься: играю гаммы и упражнения. К четырём приходит Сати. Около часа она стучит на таблах, пока я обливаюсь потом, пытаясь заснуть у себя на кровати. Ей хорошо – её комната под крышей соседнего дома и беспощадное солнце только ласкает край её балкона... До меня доносится мерная дробь тинтала – таки-дими-таки-дими. Ещё через час она кричит мне со своего этажа – зовёт обедать. Обедаем на балконе. Здесь есть горелка, и мы вместе готовим нехитрые блюда. Я приношу фрукты,... фруктовый салат, рис, овощи, самосы. Сати – мой друг и единственный человек с кем я могу поговорить по-русски. Мы познакомились полгода назад в Керале, в ашраме Аммы и вот теперь снова встретились здесь, в Варанаси. Обед готов. Зовём Шриниваса и Эрику... Сатины соседи по комнате. Милые ребята. Живут здесь, потому что Эрика преподаёт в университете. Она итальянка, а преподаёт английский. Шринивас – молодой современный индийский ищущий ЯППИ из Бангалора. Как он говорит – пытается теперь разобраться с тем, что такое семейная жизнь. Бросил университет, подвизался в индийской компьютерной индустрии, долгое время работал фотокорреспондентом для National Geografic – снимал дикие племена в джунглях Андхра-Прадеш. Теперь хочет открыть кафе. Вечером приходит Леон – друг Сати. Его мама – сербка и тоже преподаёт в университете. Она эксперт по санскриту и делает переводы священных текстов на хинди и французский. Леон вырос в Индии. Он живёт здесь с восьми лет. Летом на время муссона они уезжают домой во Францию, а осенью возвращаются назад. Хороший парень. В нём есть редкое качество – цельность. Он не похож на тех, из чайной с Асси Гхат. Он тоже музыкант. Играет на паковач (разновидность ударного инструмента). Но как играет!! Когда глубокий, мощный, звенящий звук инструмента заполняет пространство, мне кажется, мир перестаёт для него существовать, и он может играть бесконечно. А вот судьба его ученичества незавидна. Его Гуру классический пример индийского учителя старого поколения: деспотичный и властный. Долгое время Леон жил в его доме, выполняя самую грязную работу и подвергаясь ругани, унижениям и попрёкам. А совсем недавно он и вовсе отказался от преподавания. Леон, сильно переживает, хотя и не подаёт виду. Но отношения учитель-ученик священны для индусов и никто не подумает осуждать или оценивать то, как поступает тот или иной Гуру, ибо это его карма, его дело и его ответственность перед Всевышним...

Сарнатх – место, где прочёл свою первую проповедь самый известный из индийских учителей... Олений парк. Те два оленя, что были первыми слушателями Будды, теперь размножились и бродят за развалинами города, построенного Ашокой. В самом парке тихо так, что если не очень спешить, то можно услышать, как падают листья. Листья того самого дерева «бодхи». Не знаю, способствуют ли они просветлению, но деревьев много... Впрочем, ТО «бодхи» находится не здесь, а в Бодхгайе. Но в присутствие Будды это уже не имеет никакого значения. Желающих просветлится, впрочем, не так уж много. Большинство из них ест мороженное или попкорн и запивает минералкой. Я всё-таки беру несколько листьев для своего друга, которого от Сарнатха и просветления отделяет тысяч пять или шесть километров и минимум полгода трудовых будней. Благодаря Ашоке буддизм распространился по всей Индии, а это место стало одним из главных мест паломничества. Ступа III века до нашей эры сохранилась по сей день, и являет главную достопримечательность города. Колонна одного из храмов построенных Ашокой теперь красуется на гербе Индии, находится она , в музее, но фотографировать её нельзя .... По всей округе разбросаны общины всего буддийского мира: бирманская миссия, тайская, тибетский гомпа, китайский храм, японский (само собой самый опрятный) ... Очень тихое место. Шанти....

Как я путешествую? Довольно странным образом. Часто я приезжаю, не зная зачем, просто потому, что меня туда тянет, а потом жду... Что-нибудь делаю и жду. Жду, когда что-нибудь случится. А потом, когда что-то происходит, я понимаю, что для этого я сюда и приехал. И тогда место меня «отпускает» и я понимаю, что надо подниматься... За два дня до отъезда я говорю об этом своему учителю. Он огорчён. Но что ж... надо, так надо... Хотя... через неделю тамильский Новый год и он просит, чтобы я принял участие в вечеринке.

- Но ведь я ещё совсем не умею играть??!!...

- А тебе не обязательно играть на флейте...

Как-то раз я ему проговорился ему, что пою русские песни...

- Вот ты и спой русскую песню на индийский мотив.

Ещё он хочет пригласить девушку, профессиональную танцовщицу катхак. Я ей должен показать движения русского танца...

- Но я не знаю движений русского танца, я не изучал русский танец...

- Ничего.. покажи, что знаешь – это будет эксперимент...

Я, конечно, люблю фьюжн, но всё равно я в шоке. При том, что понимаю, что это и есть ТО событие, после которого можно ехать. Мы репетируем всего несколько раз...

Тамильский храм, выстроенный в типично южном стиле недалеко от малого погребального гхата... Вы были когда-нибудь на индийском официальном мероприятии? Люди приходят и говорят, говорят, говорят... Говорят о значении индийской культуры на общемировую, тамильской на общеиндийскую, подчёркивают особое значение культурного сообщества Варанаси, а также личный вклад г-на Сурендра, Джагдиша и Арвинда. Они также благодарят господина Сингха (Пратабха, Сундаршана... и т.д. по ситуации), за его неоценимый вклад в поддержку тамильской общины города, а также хотят отметить доктора Гупту (Сундари, ... и т.д. по ситуации). Всё это сопровождается нескончаемыми подарками, цветочными гирляндами, намасте и пранамами.

Когда доходит очередь до нас я уже забываю то зачем мы здесь, о чём собирались петь, как петь и где сидеть. К тому же мой учитель в последний момент поменял песню, которую я предложил, и мелодию, которую мы репетировали. В довершении всего петь предстояло в другой тональности. Я пел «Степь да степь кругом». Можете представить себе, как это звучит под аккомпанемент индийских раг? Под флейту, таблы и мриданг? Смысл песни не имел никакого значения. Только настроение, ритм и мелодия. Её каскады, её переливы, её обработка. Это была чистая игра... Импровизация... Кажется, я несколько раз сбился. Но никто кроме учителя и музыкантов этого не заметил. Публика была в восторге... Это был мой первый, хоть и незначительный, успех на сцене...

В Варанаси все без исключения – включая брахманов и садху – по поводу этого места на карте Индии абсолютно единодушны:

– Бихар – земля свободы!

– Там все преступники

– Там даже дети носят оружие...

На станции в Джамальгури вокруг меня собирается толпа ... наверное, преступники... Такого аншлага я ещё не собирал ни до, ни после, даже в самых отдалённых уголках Индии. Впрочем, убивать они вроде меня пока не собираются. Ждут, пока сам всё отдам. Единственное, что выводит их из ступора это мои слова: «ЙОГА-АШРАМ»... Из земли вырастает таксист... 100 рупий... Я плюю на его наглость и сажусь в «sharing jeep». Через 30 мин., в течение которых я держу на коленях чей-то чемодан, тычусь в соседские локти и сари так, что, в конце концов, половина джипа уже знает кто я, откуда и сколько мне лет, я остаюсь один на грязной площади посреди Мунгера. Остатки «преступников» из джипа берутся проводить меня до отеля. Надо сказать, что в Варанаси за такую процедуру с меня попросили бы денег...

Утром рикша доставляет меня к воротам Ашрама. Пересохшая Ганга, через которую власти тянут мост... самый большой мост в Индии. Жара под 50. В огромных воротах открывается окошечко, мою фамилию и имя записывают. Окошечко закрывается. Ещё через час меня пускают внутрь.... Чтобы сюда попасть – вы должны получить разрешение, а запрос обещают рассмотреть в течение недели. Для этого нужно было отправить уведомление по факсу с личными данными и целью визита. Может быть мне повезёт и меня так примут?

Если вы путешествуете по Индии, вас неотступно будет преследовать мысль, что йоги в Индии давно перевелись, и единственные, кто ещё пытается их тут найти – это обезумевшие от цивилизации, конкуренции и глобализации европейские хиппи и лузеры. Сами же индусы, похоже, активно осваивают европейско-американский образ жизни и только и ждут момента, как бы свалить в Лондон или вытянуть из вас побольше рупий. Хорошо, если это пятизвёздочный йоговский тур-отель типа ОШОвского в Пуне или, хотя бы приличная йоговская турбаза типа Вишну-Девананда в Керале. Искать индусов там дело практически безнадёжное. Там даже преподают европейцы. Йогу в Индии – европейцы??!!... Впрочем, в настоящих индийских ашрамах всё по другому. Если вы думаете, что будете там с утра до вечера заниматься асанами, пранаямой и медитацией – расслабьтесь... Вас загрузят трудотерапией, а утром и вечером вы будете петь бхаджаны... Это не значит, что йога есть только в книгах. Это стиль преподавания. Карма-йога снимает самые грубые загрязнения сознания, и только когда учитель убедится в вашей готовности, вы получите посвящение в дальнейшую практику напрямую из его уст. Впрочем, таких истинных Гуру всё меньше и меньше. Но Свами Сатьянанда – один из них. Здесь, в Мунгере, европейцев около половины... В свободное от работ или севы время они как водится безостановочно трещат о смысле, о йоге как она есть, о собственных переживаниях, о спасении... Я опять вспоминаю Варанаси и чайную на Асси Гхат.... Внешне ашрам напоминает мне подмосковный пансионат для ЦК. Аккуратные корпуса, ухоженный сад. Жизнь ашрама скучна и однообразна. По сути, что-то в ней есть от тюрьмы или казармы: колючая проволока, комнаты на несколько человек, жёсткие койки без матраца. Униформа, общие умывальник и туалет. С водой перебои. Бельё выдают бесплатно, но, уезжая, ты обязан его постирать. Режим закрытый, и попав сюда, на улицу уже не выйдешь. Есть что-то вроде «увольнений» не чаще, чем раз в месяц и в самую жару – с 12:00 до 3:00. Разрешения, кстати, подписывает дежурный Свами.

Надо сказать, что никто вас здесь ни к чему не принуждает. Платить вы ничего не обязаны, кроме принятых в таких местах пожертвований. Работа после обеда дело вообще сугубо добровольное. Никто к вам не пристаёт, все одинаково приветливы и одинаково равнодушны к вашим трудностям, переживаниям и «мерлихлюндиям». При этом у вас есть старшие и распорядители и нужно слушаться их иногда довольно таки бестолковых утверждений, требований и распоряжений. Невольно вспоминается фильм, который смотрел ещё давно, в советское время. Там православный батюшка наставлял послушника сажать капусту корешками вверх и приговаривал: «не результат важен, но послушание»... Жара, однообразный физический труд, минимум общения и скудное питание довольно быстро прочищают загаженные графиками и таргет-планами офисные мозги... Это ведь так трудно каждый раз узнавать о себе, что ты такой умный и правильный на деле полное говно, что ты раздражаешься и готов прибить всех вокруг по любому случаю и при этом каждый раз находить в себе силы не сдаться и заново обрести себя... нет... не так... попробовать не соскочить, а набраться сил снова получать уроки и затрещины ... И знаете – это намного сложнее, когда все вокруг не огрызаются, а излучают термоядерное спокойствие и сострадание. Я понимаю солдат, вспоминающих армию с благодарностью... Карма-йога!!.. До сих пор я любовно разглядываю прасад, полученный из рук Ниранджанананды: Мунгер... Бихарская Школа Йоги. Ашрам Сатьянанды.

Подъём в 4 утра. В пять – занятия, завтрак, потом работа, обед, занятия, чай, работа, ужин, бхаджаны, отбой. Еда хорошая, хоть и примитивная. А в восемь вечера все двери уже на замке. Шуметь нельзя – братия спит. Трудовые повинности лежат в сфере самообслуживания. Кухня: картошку почистить, огурцы, полы помыть. Дежурный по кухне разнимает не в меру разбушевавшихся садхаков-индусов, которые швыряют друг в друга чищенными клубнями ... Сад превосходен. Аккуратный и ухоженный он занимает большую часть территории ашрама. Мы подметаем старые засохшие листья, собираем мусор, поливаем растения из шланга. А вообще кого куда пошлют. Например, моем комнаты для вновь приезжающих, выколачиваем пыль из матрасов, готовим к рассылке книги по другим ашрамам или общественным организациям. А вечерние баджаны – это вроде кино в армии. Ровно в шесть тридцать, после ужина весь ашрам собирается на площадке возле главного корпуса: мальчики справа, девочки слева. В течение часа мы поём на санскрите. У каждого перед ковриком книги, заложенные на нужных страницах, с транслитерацией... для тех, кто не знает текста... Впрочем, после нескольких месяцев вы уже всё знаете наизусть. Сам Сатьянанда в Рикье. Километров 90 отсюда. Чтобы пустили туда, нужно пройти ещё более сложную процедуру, а увидеть Гуру можно только раз в год в декабре. В середине декабря он самолично совершает огненную пуджу и даёт единственный в году даршан. Впрочем, Ниранджанананды тоже нет, когда вернётся непонятно, и я снова жду неизвестно чего. Чищу картошку в столовой, мою полы, выколачиваю матрацы... И кажется снова жду с моря погоды. Но... через два дня Свамиджи неожиданно приезжает из Рикьи, и будет давать даршан. Даршан – это вроде праздника. Ставят трон и все с трепетом ждут.. когда? ...Никакого нимба. Высокая стройная фигура, благообразное лицо с оттопыренными ушами на чисто выбритой голове. Прямой нос и почти европейские черты лица. Ощущение сдержанной силы и безмятежного спокойствия... Он шутит.. все индийские Гуру шутят, приправляя шутки притчами и рассуждениями. Это стиль и способ общения. Шоу, которое заставляет думать и смотреть в себя. Так проходит даршан. Впрочем, как ещё может говорить человек достигший покоя. Напоследок тех, кто уезжает, одаривают прасадом. Прасад – это такая материальная форма общения между Гуру и учеником. Это вроде благословения... Остальные с восхищением смотрят. Со мной он тоже шутит: Russian rushing to Russia...))... Все хохочут. Нет, я не тороплюсь, ...но чувствую, что в этой шутке он намекает на какое-то смутное беспокойство, которое по-прежнему живёт в моей смятённой голове. Я передаю ему горячий привет от всех русских йогов, последователей Сатьянанды и Бихарской школы... хотя меня оттуда и попёрли с треском два года до этого за несвоевременную сдачу взносов... Зову в Москву. Обещает приехать...

Снова моя миссия закончена. Пора подниматься. Но... на дворе май – сезон отпусков. Билетов в кассах нет. Рядом с ашрамом такой себе магазинчик, где торгуют книгами Сатьянанды и разными йоговскими побрякушками. Продавец побрякушек готов помочь мне с билетом в sleeper всего за ...700 рупий. В кассе он стоит 180!! ...Мне некогда рассуждать, торчать в душной очереди и я соглашаюсь. В стоимость входят его пробивные навыки и такси, на котором мы и отправляемся на вокзал. Толпа уже атакует начальника поезда. Все суют деньги, но не всем дают. Давать надо знать кому. Мой «друг», кажется знает и долго носится по маршруту: начальник станции – дежурным по вокзалу – старший билетный кассир... Очень похоже на шоу, но мне всё равно. Я тем временем скучаю у выхода на платформу в кольце из двух десятков индийцев, которые вытаращив на меня в упор глаза, при этом отчаянно пытаются выглядеть как можно более раскованно и независимо.

Наконец, я в вагоне. Впрочем, это не значит, что я могу радостно развалиться и вытянуть ноги. Это значит, что у меня есть билет и я могу ехать. На самом деле билет у меня от следующей станции, до которой мне предстоит стоять на одной ноге, два с половиной часа балансируя между железным сундуком, поставленным прямо в проходе, бесконечно снующими пассажирами и торговцами, которых отнюдь не меньше, чем на индийском базаре. «Чай, чай, чай...», «Огурцы, огурцы, огурцы...», «Тали, тали, тали...» ... громогласной скороговоркой сотрясая воздух, они движутся каким-то чудом пробиваясь через ряды сидящих, стоящих и висящих. Каждый раз я привстаю на сундук, хватаюсь рукой за цепь на верхней полке и забрасываю ногу на ступеньку... Если вы когда-нибудь ездили индийскими железными дорогами, то вы, конечно же знаете, что такое переполненный до отказа sleeper. Конечно, существует ещё и второй класс, который все видели в кино про Индию – вагон увешанный гроздьями безмерно довольных граждан... Когда я впервые попал в Индию эти вагоны произвели на меня неизгладимое впечатление: зарешёченные окна, железные поручни, подвешенные на цепях деревянные полки и сидения с грязноватыми подтёками краски. Жужжащие вентиляторы и лампы дневного освещения создают атмосферу пересылки на этапе где-нибудь в Чите или Нижнем Тагиле. В Sleeper у вас есть хотя бы оплаченное спальное место. Впрочем, если вы едете днём и на нижней полке, это не имеет ровным счётом никакого значения. На вашем сидении жмутся, по меньшей мере, человек пять, у которых на руках чемоданы, тележки и тюки.

Есть несколько типов вопросов, которые задают иностранцу, да и вообще любому случайному знакомому или попутчику: откуда? куда? как звать? сколько лет? женат-не женат? есть ли дети? Когда вы говорите, что «из России», Ваш собеседник воодушевляется, приосанивается и... при этом не важно хочет ли он поиметь вас на деньги или же совершенно бескорыстен... Индия-Россия – бхаи-бхаи!!.. Big friend. Со мной в купе едет примерно человек десять-двенадцать. Уже в темноте проезжаем нефтеперегонный завод и мои попутчики воодушевлённо тычут на него пальцами – русские строили!. Все главные вопросы уже давно заданы, ответы получены и теперь мы трещим обо всём на свете, включая философию, политику и социологию. Кого тут только нет: учителя, строители, врачи, инженеры ... Больше всех меня достаёт бородатый учитель-марксист. Требует от меня уточнений в биографических данных Ленина, Сталина, и Троцкого...

Когда меня спрашивают, не опасно ли ехать на таких поездах я даже не знаю что им ответить. Меня ещё ждёт не одно приключение в таком поезде, но это произойдёт не здесь и не сейчас.. А сейчас мы едем и разговариваем, как старые знакомые.

Так встретил и проводил меня Бихар.

Были в Мунгере, только жили не в ашраме, а во дворце местного полу-безумного махараджи. Ашрам со стороны больше похож на образцовую тюрьму. Это так хорошо символизирует индийскую "духовность" - загнать себя в натуральную тюрьму ради какого-то мифического духовного освобождения.

Интересен результат вашего пребывания в тюрьме и ваши внутренние переживания. Всё остальное, как что выглядит, это уже каждый представляет, побывавший в Индии.

Moony

Духовность? Это кажется что-то из области веры или опыта? Если чего-то нет или недостаёт, то действительно всё остальное фикция и мираж. То что снаружи стен нет, а все внутри, кажется, на этом форуме уже стало аксиомой. Индийская, русская, китайская... люди везде одинаковы.

Бихарская школа нарисовалась не случайно... во первых, я изначально старался следовать классической традиции, читал книги, знаком с большей частью постулатов, с системой понятий и аргументации школы, к тому же лет 11-12 назад я получил практику от одного из учеников Сатьянадны, что хотя и медленно, но позволило мне потихоньку выбираться из серьёзной задницы на вполне себе терпимый уровень.

Разочаровал ли меня ашрам?... и да, и нет.

Разочаровало количество на мой взгляд бессмысленных вещей, при том, что я даже принимаю их внутреннюю логику, разочаровало количество случайных и довольно бестолковых адептов... возможно я разочаровался в самом себе, что в конце концов, не так уж плохо с точки зрения той же практики.. Порадовало то, что всё продуманно работает, движется и как бы мы не глумились выполняет свою функцию... порадовала внутренняя дисциплина, преданность - и даже - осознанная самоотверженность некоторых свами и саньясинов.. В общем, нормальный человеческий муравейник, не самый плохой... я бы даже сказал очень хороший!

Самый лучший учитель - это неизбежность, а тюрьма (армия, ашрам) ни с чем несравнимое средство для избавления от иллюзий на свой счёт - если ты свободен даже в тюрьме, ты действительно свободен...

Впрочем, всё имеет обратную сторону...конечно, тупо упорствовать, если тамас перекрывает сознание и всё чем ты озабочен - это выжить и/или не потерять лицо, если однообразная сева не очищает твои мозги от жвачки, ум и чувства от рефлексий, а душу от гордости и самомнения. А того хуже отучает думать и подсаживает на привычку слепо подчиняться... Но ведь на то ты и есть ищущая личность, чтобы уметь отличить одно от другого и вовремя отследить тренд.

Ещё хуже, если начинаешь терять терпение, тебя трясёт от одного вида дежурного свами, раздающего наряды, или от глупости своего товарища по комнате или начинаешь считать лакхи и кроры на иностранных счетах того или иного Спиритуального Траста и смотреть на какой сегодня машине прибыл Свамиджи, тогда точно нужно рвать когти не зевая. Хотя впрочем, если из упрямства с этим затянешь, то наверняка скоро попросят... осадочек только останется... неприятный.

Благо в любом (ок, почти любом) ашраме ты всегда имеешь выбор свалить в нужный момент. Меня в тот раз хватило едва ли на две недели

Но при этом я убеждён на собственном опыте (не только ашрама и не только этого), что:

- самодисциплина вещь на духовном пути вещь не просто необходимая, но неизбежная, особенно если у вас нет личного гуру

- самоограничение (тюрьма, ашрам) техника мощная и эффективная, хотя - может быть - и не для всех.

Как-то так...

Sangita1, я ответил на ваш вопрос?

Ответили.

Я знаю аксиому: "Что снаружи, то и внутри". Если люди живут в говне тюрьме, то значит и внутри у них не все в порядке.