|
Пьяное русское быдло ... Хе-хе.
Если вдруг почитать классическую литературку то можно обнаружить, что проблема самоидентификации в парадигме быдл-небыдло стара как мир и занимает не последнее место в истории литературы от фольклорных сказок и нравоучительных религиозных притч до ... в общем, до современного псевдокнцептуального бреда. Страсть к тому, чтобы видеть себя сверкающим алмазом в окружении брутального гамна, постоянно искать и находить этому подтверждения, суть неотъемлемая черта слабой несостоятельной личности, пронзительно зависящей от социальных и коммунальных стереотипов. В конечном счете, это самоуспокоительная попытка встроить себя в одну из признаных обществом ниш, в одну из классификационных категорий. Это страсть вовсе не к тому, чтобы быть уникальным, личностно-значимым, осознаным, быть собой, а напротив, стремление быть как все, быть обычным, не выделяющимся, обычным и заурядным представителем избраной категории.
У меня есть семки или айфон или я прочитал всего аль Газали в рукописях, - поэтому я бриллиант, а вы все — гамно. Я — художник, музыкант, невё.... ый интелектуал, а вы — тупые автослесари и ложкомойки. Я — гигант мысли, а вы, накидавшись водочки заказываете «Владимирский централ». Это культура симулякров, это как носить очки с нулевыми стеклами, чтобы казаться умнее, это как таскать с собой зеркалку для фотографий «я и пальма», это просто замещение недоступного содержания его легкодоступными внешними атрибутами.
Ужравшиеся и дебоширящие красномордые немцы ничуть не лучше наших соотечественников, а какие феерические португальцы мне попались в Кочине — просто сказка. В конечном счете, абсолютное большинство индусов, с которыми нам приходится общаться в Индии — рафинированое необразованое индийское быдло. И шо? А ничего, очень даже мило, потому что они не наши. Седой длинноволосый сосед-итальянец в гостинице, который каждый вечер укуривается и нажирается какой-то расширяющей сознание срани, а потом всю ночь шумно блюет, тоже ничего, потому что он европеец, с элегантной седой бородкой в тонких очках в золотой оправе и вообще архитектор. А вот наше ... это совсем другое дело. Ну очень, очень не хочется верить, что все это следствие унылой позиционной самолюбивой игры «быдло-небыдло».
Дело, кажется, вовсене в том, что мне стыдно за соотечественников, не в том, что на меня распространяется их брутальная аура, даже не от того, что после переговоров видя мой паспорт стафф меняется в лице и понуро вздыхает «ох, Раша ...» Совсем-совсем по другой причине и, полагаю, эта причина не чужда здксь очень многим.
Оказываясь в Индии, уже в тук-туке или такси по дороге из аэропорта я чувствую себя, натурально межгалактическим путешественником, пересекающим немыслимые пространства, кочующим между культурами и эпохами. Где-то там на далекой планете, далеко-далеко на сером столе лежит ваком перед здоровенным монитором, там слякотная зима и мокрые черные ветки, там лежит в папочках ненавистная бухгалтерия, там почтовый ящик засирается письмами вроде "Dear Sir, I redret to inform you ...", там меняются курсы валют, звонят телефоны, менты рассекают на кайенах, алкаши ссут в подъездах, - все там. Тут иначе, тут горячий ветер в морду, когда едешь в кузове грузовика с тушами полутораметровых марлинов, луна, повернутая рогами вверх над джунглями, арековое пиво в бутылке из тыквы в горной деревне. И вот, вдруг, откуда ни возьмись возникает, назавем это «Владимирский централ». Он звучит красиво и мощно. Его магия сворачивает пространство и с казалось бы ясного неба начинают сыпаться финансовые отчеты, вспыхивают дедлайны, красная земля под ногами серет а из-за пальм проступают мокрые голые ветки каштанов и унылые серые дома на фоне пасмурного неба, красномордый мент уныло козыряет и нагло глядя в мою басурманскую рожу вяло изрекает «документики есть?». Чур меня! Еще три недели, чур! Магия "Владимрского централа" рассеивается, но осадочек ...
Ни ужратые немцы, ни орущие португальцы, ни хамящие израильтяне, ни высокомерные британцы, ни плюющие и ковыряющиеся во всех отверстиях тела индусы этой магией не обладают, - только наши. Именно поэтому я за границей стараюсь избегать русскоговорящих соотвечественников, я не испытываю к ним ни высокомерия ни комплексов, - никакой неприязни. Просто я их боюсь, - они умеют разрушать мой волшебный сон.
|
