|
Вечерело...
Остывающее солнце, как сказал Великий Поэт (я) огромным ломтем спелой папайи медленно опускалось в золотисто-медовые воды залива Бэк Бэй, обрамленного сверкающими самоцветами бесценного Ожерелья Королевы – красавицы Марин Драйв. Бриллианты фар, рубины «стоп-сигналов», желтоватые топазы фонарей, изумруды и сапфиры рекламных билбордов и огромных, с теннисный корт, переливающихся экранов...
Среди всей этой красоты нескончаемым потоком, в грохоте барабанов, оглушительных разрывах петард и реве музыки по-прежнему плыл нескончаемый людской поток, который на подходе к набережной безумолчно свистящие в штатные стальные свистки полицейские по одному им ведомому признаку снова делили на дворовые и уличные команды. Впереди каждой образовавшейся процессии большие группы крепких, разукрашенных цветными красками мужичков, словно оживляя известное полотно русского художника-«передвижника» «Бурлаки на Волге», делали вид, что тянут за длинные - метров по пятнадцать – веревки какую-нибудь платформу (тележка, грузовичек, огромная фура, автобус и пр.), с установленным на ней многометровым изваянием Слоноголового Господа Ганеша. Как бы отчет района об успехах в соцсоревновании в минувшем полугодии на первомайской демонстрации в восьмидесятых...
Сопровождающая идола экзальтированная публика КОТОРЫЙ ЧАС продолжала свои дикие танцы (как верно заметил один из индостанцев.ру, после чая-масала так не «позажигаешь», тут «колбасило» конкретно). В «едином порыве», в безумном экстазе, в трансе в конце-концов, танцоры всех возрастов и полов выделывали руками и ногами нечто, уже не поддающееся описанию. На подходе к берегу, при проходе мимо трибуны с В.И.П. гостями, музыка стихала, пляски прекращались, женщины, а порой и мужчины, начинали всхлипывать, а потом и в полный голос причитать по поводу предстоящей безвременной кончины «товарища Шри Ганешы»...
На океанский берег спустилась ночь...
А людская река все прибывала...
|
