|
(Продолжение - часть-4)
Моя работа
Завод наш расположен на реке Имо, близ городка Икот Абаси в штате Аква Ибом в 10 километрах oт Атлантического океана. Построили предприятие американцы с немцами, запустили его в эксплуатацию в 1997 году, но через несколько лет бросили его по ряду причин. Производство было остановлено, и восемь лет завод стоял законсервированным, при этом часть местного персонала продолжала ходить на работу, а государство выплачивало им зарплату (поскольку государство являлось миноритарным владельцем акционерного капитала предприятия).
В середине 2000-х его приобрела крупная российская компания и с 2007 года вновь запустила в работу. Производит предприятие первичный товарный алюминий, почти вся готовая продукция идет на экспорт, лишь небольшая часть реализуется на местном рынке.
Для понимания специфики работы переводчиков в местных условиях, особенно - далеким от лингвистики людям, необходимо представлять, что же такое нигерийский вариант английского. Английский язык, в комплекте с техническим прогрессом и благами западной цивилизации, принесли сюда, конечно же, британцы во время своего колониального правления с середины ХIХ века.
С момента получения страной независимости в 1960 г. инглиш стал официальным языком страны и является таковым по настоящее время. Это обязательный предмет общеобразовательной школьной программы с начальных классов и даже с детсадичного этапа, и на нем ведется обучение всем другим предметам. В семьях с самого раннего возраста родители, помимо своего родного языка, тоже общаются с детьми на английском. Так что владеет им почти 100% населения, даже в самых отдаленных уголках страны. Говорят они в массе своей довольно сносно, однако немалая часть общается на т.н. пиджин-инглише - очень упрощенном и искаженном варианте. Произношение даже у грамотных нигерийцев (с высшим образованием), как правило, довольно специфичное. Если не сказать грубее. В сочетании с особой ритмикой и интонацией их речи это дает эффект тарабарщины и частенько ставит мозг переводчика в тупик: вроде только что понимал собеседника - и тут же провал.
Общий штат работников завода составляет 900 с небольшим человек, из которых россиян всего 50 человек, остальные – нигерийцы, и рабочее общение с ними и сторонними организациями приходится вести на английском. Поэтому одним из основных условий трудоустройства российских спецов почти на все должности на нашем предприятии является знание англ. языка, в том числе – навыки разговорного. Тем не менее, на заводе имеется еще и отдел переводов из 6 человек (трое россиян и трое местных). Объем загрузки приличный, так что скучать или сидеть без дела не приходится. Нигерийцы-переводчики на самом деле вовсе не лингвисты, а специалисты в других областях, отучившиеся в ВУЗах СССР или России и могущие общаться по-русски. По этим соображениям они трудятся на менее ответственных участках: в цехах при технических специалистах и с врачами заводской поликлиники.
Работа наша заключается в устных и письменных переводах примерно в равной пропорции. Это включает как плановые (ежедневные, еженедельные и ежемесячные) встречи, собрания и заседания, так и внеплановые / чрезвычайные мероприятия. Начальство запросто может позвонить в выходные дни, приказав быть готовым через полчаса для какой-нибудь деловой (или не очень) встречи. Приходится быть в постоянной боевой готовности. Личные дела отходят на второй план. Боссы нам так и говорят: «вы сюда приехали не отдыхать, а работать». Нередко у нас бывают краткосрочные поездки по провинции и командировки на более дальние дистанции – в столицу и другие города. И это хорошо, поскольку имеется возможность и страну посмотреть (чего лишены другие наши спецы), и прикупить в столицах некоторые необходимые дефицитные товары (например, нормальный листовой чай, шоколад и сыр).
Касательно письменных работ, коих выше крыши, – тут и деловая переписка с внешними предприятиями и организациями, и внутренний заводской документооборот (ведется в двуязычном формате), и перевод всей входящей непроизводственной корреспонденции, включая петиции и кляузы от местных рабочих и профсоюзов, а также - «шедевры» канцелярского эпистолярного жанра от местных племенных сообществ. Специфика нигерийского английского заставляет нас постоянно обращаться к словарям, потому что используется очень высокопарная, устаревшая и вышедшая из употребления лексика и фразеология, порой не имеющие соответствий в современном русском языке.
Мои профессиональные навыки и умения стали без церемоний проверять сразу же, даже не дав как новичку вникнуть в курс дел и хоть сколько-нибудь привыкнуть к местному произношению. Так сказать, методом принудительного погружения. Первый раз – когда по приезду в страну тут же привлекли к переводу у премьер-министра Нигерии. Затем с небольшим разрывом последовали «пробы» меня на других самых ответственных и сложных участках работы, в том числе - на встрече с приехавшей к нам на завод в сентябре представительной комиссией из Сената. Причем сообщали мне об очередном мероприятии обычно сюрпризом почти перед его началом – так что не было никакой возможности ни морально настроиться, ни физически подготовиться к нему. Всё происходило в первый месяц моего пребывания на заводе, это притом, что по условиям моего трудового контракта испытательный срок составляет 3 месяца.
Но есть в этом и свой положительный момент - я сразу же широко прославился в узких кругах нашего коллектива, поскольку неоднократно засветился в экономических новостях на центральном государственном телеканале Нигерии. А ведь могло быть иначе, если бы товарищ М.Ю. не оправдал оказанного ему высокого доверия...
В этой связи на ум приходит несколько народных переводческих поговорок:
Many critics, no defenders –
translators have but two regrets:
when they hit - no one remembers,
when they miss - no one forgets.
Being bilingual makes you an interpreter/translator no more than having two hands makes you a pianist. (С рождения владеющий двумя языками человек может считаться переводчиком ровно настолько, насколько имеющий две руки - считаться пианистом.)
|
