Когда вы слышите, что человечество семимильными шагами идёт к установлению cashless society, стоит понимать, что речь идёт во многом о внедрении безналичных расчётов в Индии, отчасти в Китае и в странах третьего мира, где численность населения не сопоставима с населением крупнейших западных стран.
Индия сталкивается с проблемами, похожими на шведские, но, конечно, в другом масштабе.
Характер безналичного оборота в Индии, равно как и в других находящихся на периферии странах, иной, нежели в Европе и Америке. Здесь куда меньше людей имеют банковские счета и тем более карты.
Несмотря на уровень проникновения безналичных переводов и их количество, реальные объёмы средств всё же очень невелики. Абоненты главным образом перекидываются мелкими суммами — оплачивают небольшие уличные покупки или услуги велорикш. Относительно крупные суммы — это билеты на переполненные поезда из штата в штат или услуги храмовых брахманов, читающих заупокойные песнопения.
Так же как и в Евросоюзе отмечаются проблемы с обслуживанием безналичных расчётов в районах с неразвитой мобильной и интернет-инфраструктурой. Главная проблема Индии в том, что во многих регионах связь всё ещё редко разгоняется до скоростей выше 2G. И, так же как в Европе, мобильный инструментарий остаётся не очень доступен для непривычных к нему людей старшего возраста.
Однако здесь средний возраст населения падает и пользователей смартфонов становится всё больше. Согласно статистике, в 2016 году в Индии было 280 миллионов мобильных счетов, а к концу 2017 года их число достигнет 317 миллионов (впрочем, при населении в 1,25 миллиарда человек это относительно немного).
Важно и то, что 60% пользователей интернета здесь впервые выходят в сеть с мобильного устройства, а рынок мобильных приложений с 2012 по 2015 годы вырос в пятнадцать раз. Что же до проблем с качеством соединения — в ближайших планах индийского правительства развёртывание по всей стране стабильной сети стандарта 4G. Положительно сказывается на росте безналичного оборота и удешевление POS-терминалов, принимающих карты.
Важно отметить, что в странах, где в безналичной сфере на первом месте находятся мобильные переводы, движение в сторону cashless-общества идёт не со стороны государства, а снизу. Так, индийский рынок сформировался вокруг услуг мумбайской компании Ongo и, в меньшей степени, приложения mVisa, обеспечивающего удалённый доступ к ресурсам пластиковых карт.
Там, где оператором платежей является государство — в виде ли контролёра банковской деятельности или поставщика приложений, через которые совершаются переводы — получателем информации о транзакциях тоже становится оно. В таких условиях гражданам не скрыть свои доходы и расходы, да и в целом частную экономическую информацию. Таким образом, полагаться на государство в этих вопросах можно, только если у него есть большой кредит доверия (или если ваша убеждённость в том, что безопасность дороже свободы, очень высока).
В тех же регионах, где ниточки контроля за безналичными расчётами оказываются в руках частных компаний, и эти компании получают доступ к финансовой информации пользователей своих услуг, перед ними открывается широкое поле для коммерческого использования этих данных.
Таргетированная реклама, предложение кредитных услуг, подключение овердрафтов — весь спектр управления потребительскими возможностями. Но парадокс в том, что в той же Индии или, например, в африканских странах, где мобильные платежи также очень распространены, покупательские возможности населения довольно низкие. А переводимые суммы при этом невелики, поэтому собираемые данные пока что повисают в воздухе, оставаясь неиспользуемыми. Ведь где не развито массовое потребление нельзя применить и рычаги продаж, разработанные для него.
‹тыц›
