Habeebi › Батавия [Live]

Адам и Ева

Адам и Ева настолько прижились в вольере, который я построил им в мае прошлого года (начало на стр. 23), что напрочь отказываются улетать. Несколько раз я выпускал их на свободу, но они сиротливо сидели на соседних пальмах и с тоской взирали на свое жилище, а вокруг пальм уже собирались хищные бездомные котяры, плотоядно облизываясь на легкую добычу. Жаль, но кажется Адам и Ева надолго вписались в свой просторный вольер в учебно-тренировочном центре юных нахимовцев на территории моей бербазы

Это как посмотреть, может выпустил на свободу, а может выгнал их из их дома...

Что для одного тюрьма, для другого – хоум-свит-хоум, и о большем он и не мечтает.

P.S.

Мой друг, назовем его Кирта, сторож одного из объектов в Батавии, в конце 70-х после окончания спецшколы в Улан-Удэ был заброшен сюда в качестве нелегала. По легенде он сын небольшого голландского промышленника, который свел счеты с жизнью, запутавшись в долгах и судебных исках у себя на родине. Так случилось, что в конце 80-х, после известных событий в СССР, про Кирту забыли. Кирта обзавелся семьей – женился на дочери лавочника из города Сурабаи, родил детишек. Объект, оформленный на имя отца Кирты, был законсервирован.

Прошло много лет. Кирта настолько врос в свою легенду, что почти напрочь забыл русский язык, и вообще забыл – кто он является в действительности....

Раз в месяц я навещаю Кирту и выплачиваю ему небольшое пособие. Это что-то вроде пенсии за выслугу лет.

Иногда я разговариваю с ним на русском языке, но он вообще не понимает меня. Только чуть-чуть в его глазах вспыхивает огонек, но мгновенно гаснет. Он вообще ничего не помнит о своей прошлой жизни.

Вчера я заехал попрощаться с ним.

-Прощай, Кирта. У меня закончилась командировка и я возвращаюсь в Россию.

Кирта внимательно посмотрел на меня, и я заметил в уголке его глаз небольшую слезинку. Мы обнялись и я вышел из дома. На пороге обернулся – Кирта взял в руки гитару и тихо запел на бахаси грустную песню.